Хрущёв и Насер. Из истории советско-египетских отношений. Документы и материалы. 1958–1964 - [49]

Вопрос: В чём состоит их главное разногласие с Вами, г-н президент, если не считать то, что Вы не признаёте их как арабских националистов?

Ответ: Они придерживаются другого типа арабского национализма, основанного на идее федерации и терпимости того, что они называют партийной демократией. Они хотят, чтобы действовали политические партии с тем, чтобы они смогли использовать одну партию против другой и ликвидировать все партии, кроме коммунистической, имея перед собой хорошо знакомый образец Восточней Европы. Они даже повторяют старое обвинение империалистов в том, что Египет не является арабской страной и, следовательно, он должен быть изолирован от арабского мира!

Одна арабская семья в одной лодке

Вопрос: Принимая всё то, что высказали, г-н Президент, Ваша наступательная и оборонительная роль в отношении Ирака поднимает вопрос в некоторых недружественных кругах и даже в арабских кругах относительно того, какое право или власть имеете Вы, чтобы вмешиваться в дела арабского мира за пределами Вашей собственной республики?

Ответ: Разве может кто-нибудь сегодня закрыть глаза на всё, что происходит во внешнем мире, не говоря о событиях в одной из соседних стран? Когда американцы начали холодную войну по соседству с вами путем создания союзов и оказания Пакистану военной помощи, вы остро реагировали. То же делаем и мы.

Сейчас положение таково, что то, что происходит в Берлине, затрагивает меня. Тем более то, что происходит в непосредственно окружающих меня соседних странах. Это всё сводится к вопросу о том, что великие державы используют малые и слаборазвитые страны как свои инструменты в игре в их холодную войну. Так как наш район является самым центральным и стратегическим районом на их шахматной доске, мы должны быть особенно осторожны. Это – урок нашей истории, который я преподавал в своё время в штабном колледже.

Отбросив в сторону эти причины, мы следуем особой идеологии арабского национализма, основанного на арабской солидарности и концепции одной арабской нации. Как наша собственная конституция, так и временная конституция Ирака связывают наши страны этой концепцией «одной арабской нации».

Таким образом, каждая арабская страна имеет право требовать независимости наших братьев в Ираке от Великобритании и СССР или любой другой державы. Именно по этой причине мы боролись против западного багдадского пакта. Та же самая причина заставляет нас сейчас ликвидировать новые (коммунистические) проникновения коммунистов в Ирак. Мы подобны одной арабской семье в одной лодке, плывущей в штормовом море при очень плохой международной погоде. Если кто-нибудь попытается сделать пробоину под нами, думаете ли Вы, что мы будем сидеть молча и наблюдать, как кто-то пробивает борт? Мы должны остановить его ради нашей общей безопасности.

Два Гамаль Абдель Насера

Вопрос: Совершенно правильно, Сэр. Благодарю Вас за это объяснение. Мне только что сегодня утром сказал египетский редактор, что в действительности существует два Гамаль Абдель Насера – один действует как президент ОАР, а другой как главнокомандующий арабского национализма. Правильно ли это?

Ответ: Теоретически это так, я думаю. Видите ли, Египет был вне арабской борьбы. И я вовлёк его в этот поток. С тех пор объективные условия и исторические силы вывели на центральную позицию. Мы не можем не делать того, что делаем. Каир стал базой и столицей, так сказать, всех арабских битв от Омана до Алжира. Здесь действуют Арабская Лига и другие общие организации. Когда разразилась революция в Багдаде, Касем сам признал факт, обратившись к нам за помощью, и, не хвалясь этим, тот факт, что мы были готовы вступить в войну из-за них, и действительно спасти их от западной интервенции. Именно я, а не коммунисты или англичане, которые посылают им сейчас оружие, срочно отправился в Москву ради них!

Исламо-атеистический поход

Вопрос: Теперь, когда Вы объяснили мне опасения, которые Вы предвидите в коммунистическом Ираке, мы можем, г-н Президент, перейти к стратегии самозащиты. Многим не удаётся понять крик ислама в опасности и фетвы против атеистов. Откровенно говоря, это вызвало беспокойство у индийской общественности и подорвало нашу веру в светский дух арабов. Это может нанести вред двум вашим ближайшим союзникам – светской Индии и коммунистической Югославии – даже больше, чем русским и другим коммунистам. Это может также повредить и арабскому национализму, который должен принимать во внимание существование многих неисламских меньшинств. Могу ли я узнать, почему Вы должны были прибегнуть к такому эмоциональному и устаревшему средству?

Ответ: Я рад, что Вы задали мне такой вопрос, г-н Каранжиа. Это необоснованное обвинение является частью клеветнической кампании против меня как со стороны коммунистов, так и со стороны англичан. Я могу заверить Вас самым торжественным образом, что я никогда не использовал ислам в целях пропаганды. Я обратился к нему только один раз в Дамаске в другом контексте, который был искажён нашими врагами. Всё, что я сказал, это то, что в 1949 г. коммунисты хотели, чтобы я присоединился к их партии. Поскольку я всегда всем интересуюсь и стремлюсь к познанию, я попросил их прислать мне их литературу. Просматривая её, я обнаружил в ней их атеистический и неисламский подход, чуждый моему мировоззрению. И тогда я отказался от их приглашения стать коммунистом. Это моё заявление было искажено во всей этой пропаганде относительно ислама и атеизма.