Хрупкие плечи - [27]

Лида

Руслане Лида таки сказала, какого «барана» имела в виду бабушка. Дочка отреагировала странно - просто промолчала, смотря на Лиду широко распахнутыми глазами… Впрочем, Лида на Олега смотрела так же… Тоже не могла поверить… Но нужно было брать себя в руки и как-то жить дальше… Родители-то побыли на выходных и уехали (и слава Богу!), а проблемы остались. И их никто за нее не решит. Лида с ужасом ждала очередного визита «выселяющих», но страхи не оправдались. Спустя месяц ее в конторе колхоза поймала секретарь и «сквозь зубы» передала предложение председателя в связи с ее непонятным нежеланием выселяться прямо на улицу, переучиться на другую специальность – оператора газовой котельной. Село планировали газифицировать. Если они надеялись на ее отказ, как повод для выселения – они ошиблись. Лида согласилась. Оставила ребенка дома с взявшей отпуск бабушкой и поехала учиться. Это был ее единственный шанс на данный момент, и Лида вцепилась в него зубами. А что еще ей оставалось?

Учиться было не сложно, не зря два красных диплома благополучно пылились в тумбочке. Что ей какие-то там курсы газовщика? Мед. комиссию она также прошла играючи, так как всегда обладала отличным здоровьем, даже на олимпиадах по бегу выступала в школе, техникуме, институте… Скучала, конечно, за детьми, но крошка-Вероника была уже не совсем маленькая, да и мать с Русланой неплохо ладили. Лида завертелась, как белка в колесе - учеба и поездки домой каждые выходные. Помогала делать уроки старшей дочке, занималась домашними делами, постепенно привыкала жить, не имея крепкого плеча, на которое можно опереться. Да и некогда ей было страдать – просто физически времени не хватало, она его просто не оставляла себе, загружая учебой, работой, заботами. Лида никогда не была «кисейной барышней», скорей наоборот, но…. Самой точить ножи и косы, косить траву для отары овец, забивать гвозди, чинить электроприборы, носить и скирдовать сено и солому, рубить курей, резать овец… для этого все-таки раньше был Олег. Как она плакала над первым зарезанным баранчиком… Плакала, и училась сдирать шкуру так, чтоб мясо все в шерсти не было (это оказалась задачка не из простых), разбирать внутренности (что себе, что собаке и кошке), рубить кости, обрезать мясо. Туша животного лежала в коридоре, куда они ее еле затащили вдвоем со старшей дочкой (их сил было явно маловато для переноса семидесятикилограммовой туши), так как в сарае холодно и грязно, и смотрелась… жутко. Лида боялась, что дочки будут бояться, плакать, глядя на такое зрелище, но они довольно спокойно смотрели на ее попытки освоить профессию мясника. Сначала несколько настороженно наблюдали (на Руслану приходилось покрикивать, чтоб дождаться помощи, так как дочка была явно не в восторге от доставшейся ей работы), потом просто любопытствовали, а потом привыкли и начали помогать. Да и кто еще ей мог помочь? Есть вещи, которые хрупкая женщина сама сделать просто физически не в состоянии, при всем желании. Спустя некоторое время дети начали воспринимать как данность, что мама режет овец (Руслане приходилось держать животное, пока Лида резала горло), что нужно помогать снимать шкуру, мыть кишки, жарить кровь… Она приучала их к мысли что это – еда. И растет она во дворе, кушая, бегая и бекая, в первую очередь - для пропитания. Дочек Лида приучала, а сама с трудом воспринимала такую действительность. Тяжело быть животным и мамой, и палачом… Девочки привыкли быстрей, просто приняли такое положение вещей. Наверное, детям проще принять некоторые факты, чем взрослым.

От Олега не было никаких вестей, ушел и как в воду канул… Не то, что не помогал, просто исчез - ни звонка, ни сообщения… Словно его и не было на этом свете. Пару раз она позвонила его родителям, пытаясь выяснить, где он и как, но нарвавшись на свекра, который равнодушным тоном сказал, что - «Олег с нами не живет, а ваши личные проблемы вы должны решать сами», – больше не звонила. Руслана, правда, говорила, что папа заезжал один раз в школу, но визит длиной в десять минут – это явно маловато для такого срока. Неужели он совсем не скучает по детям?

Спустя полгода полной тишины и отсутствия какой-либо помощи на детей от мужа, Лида решила съездить в суд и выяснить сроки выплаты алиментов после их назначения. Детей же нужно кормить, одевать, и для этого получаемых ею «детских» денег явно не хватало.

Работники суда долго смеялись, услышав рассказ о муже, который, якобы, сам «подал документы на алименты». Лида же была в очередной раз шокирована ложью бывшего мужа… Как он мог?… Просто уйти, даже не задумываясь, на что они будут жить без него? Это же и его дети… Неужели ему все равно? Но ведь он любил дочек, особенно старшую, которая была практически его копией… Или это все ей только казалось?

§§§

Стеклянная емкость с темной жидкостью, сброшенная метнувшимся из комнаты котом, покатилась по полу и была остановлена рукой очередной посетительницы. Невысокая женщина странного неопределенного возраста (толи моложавая женщина в возрасте, толи рано постаревшая молодуха) пришла последней. Больше посетителей не было. Она рассеянно окинула взглядом помещение и, скользнув взглядом по его хозяйке, перевела взгляд на бутылочку.