Хронолого-эзотерический анализ развития современной цивилизации - [146]

— Садись рядом, отключи внутренний диалог, расслабься и полузакрой глаза, — снова я услышал тихий голос волхва. — И не забудь мысленно вызвать голубую стихию.

Прошло несколько секунд, и я увидел себя летящим в светло-голубых, напоминающих языки пламени, струях непонятной силы. Я был снова без одежды, и меня то поднимало, то кидало куда-то вниз, то снова подымало. Потом голубоватый вихрь меня подхватил и понёс вверх всё выше и выше. И тут я почувствовал, что стихия со мной общается как со своим, кого она давно хорошо знает.

— Ну что, пора возвращаться! — увидел перед глазами лицо хранителя. — Пожелай всего доброго стихии и назад!

— Сколько времени я находился в общении со стихией? — спросил я хранителя, когда вернулся.

— Не долго. Минут тридцать, не больше.

— Ничего себе! — удивился я.

— В мире, где обитает сознание стихий, время течёт иначе, Гор: другие секунды здесь и минуты. И даже часы. Давай грейся и снова вперёд. Стихия воды тебя уже ждёт.

Мы подкинули в костёр охапку сушняку, и, когда он разгорелся, я снова перевёл своё сознание в иную реальность. Стихия воды встретила меня потоком белой энергии. Я купался в плотных её струях. На душе было легко и радостно. Стихия воды что-то мне говорила, и я её понимал. На секунду мне захотелось навсегда остаться в этом сказочном мире, но меня остановил окрик волхва.

— Не увлекаться! Пора назад!

— Почему так было здорово? — спросил я хранителя, когда пришёл в себя.

— Потому, что это твоя стихия — ты же водный знак. Так что не удивляйся.

— Сколько я купался в её струях?

— Посмотри на костёр. Он опять прогорел! Где-то минут сорок… И потом, что за блажь остаться в пятой мерности? Ты что, с ума сошёл?

— Просто было такое чувство…

— Я же тебе говорил, что он с придурью, — вдруг услышал я внутри себя голос Чердынцева. — Не человек, а ходячий анекдот. Остаться ему захотелось! Цаца какая!

— Видишь, наши друзья твоим поведением тоже недовольны, — укоризненно посмотрел на меня пасечник. — Давай займёмся костром, а потом будем просить прощение у матушки-Земли.

— За что?

— За свои грехи перед ней.

— Я наверняка грешник, а ты что натворил? За какие грехи тебе просить прощение?

— За твои, Гор, за твои. Пока ты добрался до Чердынцева, сколько натворил?

— Я ему говорил, что он настоящий убивец, но он мне не поверил. Может, ты ему объяснишь, кто он, — снова внутри меня раздался голос Чердынцева.

— Объясню! — усмехнулся пасечник. — Только успокойся!

Мой друг говорил с Чердынцевым внутренним голосом, который я хорошо слышал.

— Мой брат перегибает палку, — услышал я голос Велемира. — Парню надо было как-то выжить. Кто его поставил в безвыходное положение? Дедушка-лесовичок. Ворчливый, иногда противный, но в душе очень добрый.

— То, что он добрый, мне известно. Только хватит болтать. Нас ждёт работа, — на этот раз серьёзное лицо пасечника стало сосредоточенным. — Вот что, — обратился он ко мне, — ты должен вызвать в своём сознании все сцены своих охот и попросить за них у матушки сырой земли прощение.

— А что будешь делать ты?

— А обо мне не думай. Делай, что я тебе сказал. После того, как она тебя простит, попроси у неё благословения. И поскорее выходи, иначе мы обратимся в глыбы льда.

Поле Земли оказалось тёмно-оранжевым. Иногда по нему проносились коричневые сполохи. Когда я сделал то, о чём меня попросил волхв: вызвал в своём сознании картины добычи оленей и огромного быка лося, оранжевый фон сменился на тёмно-красный. Но, когда я попросил у стихии прощения, фон снова стал оранжевым.

— Ты прощён, — услышал я шёпот своего друга. — Теперь проси благословения…

Я пришёл в себя от толчков пасечника:

— Пора возвращаться, парень! Сколько можно? Иначе превратимся в лёд!

Я открыл глаза и увидел, что вечереет. Все наши дрова сгорели, и от нестерпимого холода зубы выбивали дробушку.

— Еле тебя растолкал! — услышал я голос пасечника. — Долго же тебя Земля-матушка не отпускала. Видно, насолил ты ей не мало. Но ничего, всё закончилось благополучно. Главное, ты получил добро всех четырёх стихий. Теперь давай на лыжи и бегом домой, иначе не согреться.

Через минуту мы, как могли, изо всех сил помчались к нашему дому. Когда мы вошли в горницу, то увидели перед собой праздничный стол и довольные физиономии наших друзей.

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — вышел к нам навстречу улыбающийся Чердынцев. — Последняя стихия долго не хотела отпускать нашего друга. Не будь тебя рядом, — посмотрел он на пасечника, — наш гость мог бы и замёрзнуть.

— Но Творец поступил иначе, и вот мы здесь! Целы и невредимы, — подал голос мой друг. — Давай за праздничный стол. Получить добро от всех стихий сразу дано далеко не всякому. И потом, вы почти целый день ничего не ели…

После сытного ужина пасечник сказал:

— Они, — показал он на Велемира и Чердынцева, — сегодня всю ночь спать не будут. Сейчас наши друзья отправятся в храм и займутся его украшением. Завтра равноденствие, Гор. Пришла весна! Это здесь на севере её пока не видно. Но и сюда она скоро придёт. А мы с тобой, пока в храме идёт работа, разберём ещё несколько законов Мироздания. Некоторые из них ты знаешь — в ВУЗе тебе наверняка читали законы философии.