Хронография - [44]
л. м. 6003, р. х. 503.
В сем году Анастасий приказал созвать собор в Сидоне. Сотирих, епископ Кесарии Каппадокийской, рукоположенный Македонием, исповедал, что принимает постановления Халкидонского собора за основание веры, но после того, отправившись на Восток, до того сделался лютым противником сего собора, что соединился с нечестивым Ксенаем, и потом оба они просили царя составить в Сидоне собор для совершенного уничтожения святого Халкидонского собора. Этот собор состоялся и очень скоро кончился, когда царь прислал на него трибуна Евтропия, который распустил его, а Флавиана Антиохийского и Илью Иерусалимского заставил, вместе с епископом их, написать все в угодность царю. Именно, Флавиан написал, что он принимает только три собора, да примирительную грамоту Зинона, но о Халкидонском соборе промолчал. Илья же Иерусалимский выразился, что он отвергает собор Халкидонский. Тогда Сотирих, епископ Кесарии Каппадокийской, и Ксенай донесли царю, что Флавиан и Илья, согласившись между собою, не хотят прямо высказать мысль свою о Халкидонском соборе. Недовольный этим, Анастасий поручил некоторым монахам собраться под вымышленными именами в Антиохии и, произведши смятение в ней против Флавиана, заставить его предать проклятию Халкидонский собор, с ним Диодора, Феодора, Иву и Феодорита, что тот, по малодушию своему, и сделал, т. е., проклял их в храме, вместе с собором.
В том же году царь все приготовил против Македония. Отделившиеся от православия, воспевая, в воскресный день, с наемною чернью, в дворцовом храме Архангела и в великой церкви, трисвятую песнь, вдруг прибавили: «Распныйся за ны», чем против воли заставили православных нанести им побои и изгнать вон из храма. Царь за это напал на Македония, осыпавши его явно и всенародно самыми непотребными оскорблениями при посредстве отщепенцев монахов, духовных лиц, Юлиана, епископа Карийского, потом Галикарнасского, нечестивого Севера, тогда еще простого монаха. Но народ с женами и детьми, предводимый православными монахами, кричал: «Время мученичества, не оставим {120} нашего отца!» При сем все поносили царя, как манихейца и недостойного власти. Убоявшись, он приказал запереть двери во дворце и держать наготове для бегства корабли. Хотя он поклялся было никогда не пускать на вид к себе Македония, но теперь призвал его, боясь народа. Когда Македоний отправился к нему, то народ, обратясь к игуменам и монахам, говорил: «С нами отец наш!» Юные воины благославляли его на пути его. Пришедши к Анастасию, он укорял его, как врага Церкви. Царь на это время показал вид, что он за одно с ним думает.
л. м. 6004, р. х. 504.
В сем году император искусно провел Македония, пославши к нему, с магистром Келлором, записку, в которой объявил, что он принимает первый и второй Вселенский соборы, но об Эфесском и Халкидонском умолчал. Это навлекло большую хулу на Македония, потому что этим он принимал мировую грамоту Зинона, которую подписал еще при рукоположении своем. Македоний отправясь в обитель Далмата, оправдывался перед белым и черным духовенством, которое, в ревности своей, соблазнялось примером его, говоря в речи своей к ним, что он принимает святой Халкидонский собор, а не принимающих его считает еретиками, после чего они совершили вместе с ним богослужение. Между тем царь склонил дарами церковнослужителей и монахов, сочуствовавших ему, избрать себе другого епископа, что крайне огорчило Ариадну и сенат; ибо Македония любили сколько за чистоту жизни, столько и за православное учение, хотя он и был обманут. Царь подговорил двух негодяев обвинить Македония в мужеложстве и еретичестве, и письменно подать это обвинение градоначальнику и магистру; равномерно подобное же обвинение приказал подать и на православных пресвитеров и диаконов. После того велел он Келлору силою вывести Македония из епископского дома, хотя тот громко говорил, что он готов оправдываться не только в претории, но и в самом театре. Многие церковнослужители были посажены в темницу, другие спаслись бегством и рассеялись в Риме и по Финикии. Нечестивый же царь приказал магистру взять у Македония подлинную записку о деяниях Халкидонского собора и {121} разодрать ее. Но Македоний, запечатав, положил ее на жертвенике; однако, евнух Калоподий, эконом при великой церкви, похитил ее и отнес к царю. Тогда царь отдал повеление взять ночью силою Македония и отвесть его сначала в Халкидон, а потом в Евхаиту, не смея нарядить над ним следствия, потому что боялся народа. На другой день Анастасий назначил епископом священника и ризничего церкви, Тимофея, по прозванию Литровула и Килона, получившего эти имена по своим занятиям; он вступая в какую-либо церковь приказывал наперед снять в ней изображения Македония, и потом уже начинать богослужение. Далее, он вписал в поминальник Иоанна Никейца, Александрийского епископа, к которому послал также соборную грамату. Анастасий, вспомнив, что без низложения и суда отправлен им в изгнание Македоний, послал магистра остановить его в Клавдиополе Гонориевом. Затем были наряжены прежние судьи, свидетели и обвинители, которые и низложили его заочно, заточенного еще до суда, и послали епископа и Кизицкого пресвитера объявить ему об его низложении. Увидевши их, Македоний, прежде нежели начали они говорить, спросил: «Принимают ли они собор Халкидонский?» – «А ты кто?» – сказали они ему, на что он отвечал им: «Принеси мне низложение мое савватиане или македониане, я должен бы был принять его». Таким образом возвратились они без успеха, а Македоний прибыл в Евхаиту. Тогда же беззаконный царь пытался свергнуть и Флавиана с престола Антиохийского, и на место его возвести Севера, открытого врага истины. Обвинители его представляли, что он только устами, а не сердцем, предал проклятию собор. Начальники, посланные царем изгнать его, советовали ему по возникшим беспокойствам, уклониться на некоторое время, и когда он удалился в Платаны, они тотчас возвели на его место нечестивого Севера, монаха обители отщепившихся близ Майюма Газы; что до Флавиана, то царь заточил его в Петры, равно как и много других епископов, церковнослужителей и иноков, оковав всех их железами. Илья же Иерусалимский, принуждаемый императором вступить в общение с Севером, или оставить епископский престол, опираясь на монашествующих, лучше пожелал лишиться епископства, и на его место был рукоположен Иоанн, один из хранителей креста, который обещал делать все, чего пожелают; будучи же посвящен, он действительно так и поступал.
