Хроники ветров. Книга желаний - [6]
Он и велел все записывать, каждый день, каждый час, каждое более-менее значимое событие, ибо миссия Фомы важна не только для Святого Престола, но и для всего рода человеческого, и доверие, оказанное простому послушнику, невероятно.
В Святом городе двадцать тысяч таких же, как Фома, а избрали его. И от подобной ответственности захватывало дух. Фома ощущал в себе одновременно и гордость, недостойную смиренного слуги Господня, и страх возможной неудачи.
А мысли сами возвращались к вчерашнему вечеру, когда наставник Валенсий тихим и торжественным голосом возвестил Фоме, что его желает видеть сам Святой Отец. Это было сродни чуду, Фома даже посмел усомниться в происходящем — а ну как наставник ошибся — за что и был руган немилосердно.
Длинные коридоры Дворца внушали не только уважение, но и страх. Пока шли, Фома успел вспомнить и все свои прегрешения, которых набралось неожиданно много, и то, что где-то рядом с покоями Святого отца находятся покои Кардинала-Инквизитора, и то, что тайное увлечение Фомы, которое, скорее всего, не такое уж и тайное, относится к категории запрещенных…
Он успел раскаяться и дать себе зарок, что если останется жив, то больше никогда в жизни не… в общем, этому зароку не суждено исполниться, и Святой Отец был столь милостив, что отпустил Фоме грех невольной клятвы.
Достав из стола новый чистый лист, Фома задумался о том, как описать встречу. Может, начать с высоких, в два человеческих роста, дверей, украшенных затейливой резьбой? Или с замерших, точно неживых стражников, эти двери охраняющих? Или с собственного глупого страха?
Хотелось, чтобы повествование вышло не только достоверным, но и красивым, чтобы соответствовало выработанным канонам и возможно даже получило шанс занять свое место в Библиотеке.
И Фома записал.
"Душа моя пребываши в смятении.
— Входи, сын мой, — обратился Он ко мне. Он, Святой Отец Александер 18 живой символ веры, благочестия и доброго духа, во имя любви и справедливости способного преодолеть любые преграды, ко мне, грешнику, ничтожному червю на могучем теле монастыря. И голос его был преисполнен такой доброты, что страх мой исчез.
— Брат Валенсий, вы можете идти, — сказал Святой отец, и наставник бесшумно выскользнул за дверь. А дальше… Нет, тот разговор я никогда не доверю бумаге. И на исповеди мои уста не произнесут ни слова, касающегося тайны. Нашей общей тайны".
Нет, пожалуй, не совсем так. Если нельзя доверить бумаге, тогда как прикажете писать об этом?
Придется по-другому.
Например…
"Сей разговор я доверю лишь бумаге, дабы грядущие поколения сумели оценить мудрость и дальновидность Александера 18.
— Не бойся, сын мой, — святой Отец ласково погладил меня по голове. — В этом месте нет ничего страшного. Посмотри.
Я послушно оторвал взгляд от пола и…
Дыхание замерло, а сердце бешено заколотилось. Покои Святейшего — воплощенная мечта о благополучии: каменные стены задрапированы мягкой тканью цвета благороднейшего из металлов. На полу — белоснежный ковер. Вместо вонючих факелов — миниатюрное солнце под потолком. Я не сразу догадался, что это — лампочка. Настоящая электрическая лампочка! Совсем, как в книге! Видя мое удивление, Александер 18 усмехнулся и повелел.
— Садись.
Я не посмел ослушаться, хотя сидеть в присутствии Святейшего мне не полагалось. Он тем временем внимательно осматривал меня. И испытал я стыд великий за непотребный вид свой, за мятую и не слишком чистую сутану, за грязные руки и прыщ на носу".
Фома поморщился и тут же зачеркнул последнюю фразу, ну кому будет интересно читать про мятую сутану и прыщ? Стыд-то какой, прав брат Валенсий, не хватает у Фомы ни сосредоточенности, ни умения, снова все испортил, придется переписывать.
"— Значит, ты тот самый Фома Лукойл, который пишет книгу о Старых Временах?
— Я… да… книга… пишу… — Мои мысли пребывали в смятении, ибо я никак не ожидал, что слухи о моем непотребном увлечении дойдут до ушей Святого отца. И осознал я неминуемость наказания…"
И Фома едва удержался от того, чтобы не дописать "испугался сильно". А ведь и вправду испугался, и снова про Кардинала-Инквизитора вспомнил, но, Слава Богу, да простит он упоминание имени своего в суе, обошлось, и Фома вернулся к изрядно исчерканной пометками рукописи.
"Старые времена, которые влекли меня тайнами своими, находились под строжайшим запретом! Я не вправе был даже думать о том, чтобы интересоваться делами нечестивцев, вызвавших Гнев Господень!
Но Святой Отец был мудр, он не только простил мне сей великий грех, но и вместо порицания, сказал следующее:
— Хорошо, когда молодежь интересуется прошлым. Надеюсь, когда-нибудь твое творение займет достойное место в библиотеке Храма.
— Но как… Запрещено…
— Запрещено, — согласился Святейший. — Ты еще юн, сын мой, и не знаешь, что с течением времени некоторые запреты устаревают. Нет ничего дурного в твоем интересе к прошлому. Наоборот, я считаю, людям следует не прятаться в норы, подобно трусливому лису, а помнить о зле, выпущенном на волю. Только так можно избежать новых ошибок. Что тебе удалось узнать?
— Ну… — я судорожно подыскивал тему, которая могла бы заинтересовать великого человека, и убеждался в скудости своих знаний. — Наш мир — есть следствие Апокалипсиса. Предки наши, будучи сотворенными по образу и подобию Господа, возвысились, но, вместо того, чтобы денно и нощно благодарить Создателя, они в гордыне своей посягнули на святое право творца, выпустив на землю неисчислимые бедствия. Отверженнейшие из отверженных призвали того, чье имя проклято в веках, но Господь, всеблаг и милосерден, встал на пути Сатаны. Была битва, в которое сгинули неисчислимые народы, и был Апокалипсис, имя которому — Катастрофа…
Год за годом наблюдает черноглазая незнакомка за людьми. Усмехается, храня свою тайну. Прячет презрение в изгибе губ. И несет несчастье всем, кому вздумается взять проклятую картину в руки… Случай сводит Илью со старым школьным приятелем Генкой, который этой встрече вовсе не рад, ведь Илья – успешный предприниматель, а сам Генка беден и обижен на несправедливость жизни. Он много пьет, жалуется и, вспомнив о прежней дружбе, просит денег в долг, обещая в самом скором времени вернуть с процентами. Генка уверяет, что ему наконец повезло, он напал на след одной картины, которая принесет ему миллионы, а заодно уж перевернет мир искусства.
Граф Ижицын преподнес супруге розового ангела из сердолика в знак любви. Но подаренное им счастье оказалось недолгим: после случившейся в семье трагедии ангел пропал, а дом был заколочен и медленно разрушался… пока в городе не появился потомок графа, желающий восстановить особняк. Художница Василиса попала в дом по приглашению нового хозяина, Евгения Ижицына, чтобы отреставрировать коллекцию старинных картин. Обстановка там ее угнетала, но отказаться от работы она не могла – к Евгению приходил частный детектив, расследующий самоубийство ученицы Василисы.
Егор, наследник князей Урганских, всегда носил кольцо с печатью в виде волка-оборотня. Не догадывался только, что это знак проклятия, наложенного много веков назад, и недоумевал, почему у него никак не складывается семейная жизнь. В конце концов жена Томила, обиженная его невниманием, неожиданно исчезла вместе с дочерью Юлей – как Егор понял из записки, они ушли в какую-то секту… Настя, потеряв мужа и ребенка в автокатастрофе, не хотела жить. Но проповедник Андрей сумел утешить ее и уговорил переселиться в общину, предварительно отдав свою квартиру… Егор с Настей еще не знали, что им суждено встретиться, ведь по легенде женщина-птица должна спасти мужчину-волка…
Когда в ее доме возник этот незнакомец, назвавшийся Локи, и рассказал пугающую легенду о старинных масках, олицетворяющих человеческие пороки, Лия почему-то совсем не испугалась. Наверное, потому, что уже видела одну из них – на рисунке девочки из интерната, где Лия работала воспитательницей. Правда, много узнать ей не удалось – ее обычно спокойные и мирные воспитанницы подрались из-за рисунка. И вот теперь Локи утверждает: главная маска – Короля крыс – должна быть уничтожена, только тогда ее владелец потеряет свою мистическую власть над людьми.
Луиджи из Тосканы написал портреты дочерей барона де Сильверо – Беатричи и Катарины – в образе двух Мадонн. Картины сквозь время несли тайну, подсмотренную мастером, и легенду о двух Мадоннах, которым суждено уничтожить друг друга. В разные века сестер, владевших картинами, преследовало проклятие…Александра, случайно оказавшаяся впутанной в дела большого и недружного семейства Бехтериных, пыталась разобраться, что погубило Марту Бехтерину и свело с ума ее сестру Ольгу.Неужели все дело в темном роке, преследующем девушек, похожих на Мадонн Луиджи? Или просто кто-то использует легенду, чтобы заполучить огромное наследство?
Отправляясь в пансионат «Колдовские сны», обещавший постояльцам тишину и покой, Берта надеялась ненадолго отрешиться от забот и проблем. Внешне жизнь в пансионате вполне соответствовала рекламе, ведь от постояльцев тщательно скрывали, что его владелица недавно погибла странной смертью… А вскоре произошло еще одно преступление – убили чудную художницу, с которой Берта едва успела подружиться. Что же здесь происходит под ширмой благоденствия и комфорта? Возможно, не последнюю роль в этой истории сыграл старинный медальон с изображением льва, держащего в лапах солнце, – кто-то подбросил его в сумочку Берты…
Вы никогда не задавались вопросом: «А что если бы…?». Автор книги: «Легенда знающего. Махагон», задался таким же вопросом. Что стало бы с миром, если бы не было таких Великих Империй как Рим, Османской или Монгольской Империи. Не было таких великих людей, как Александр Македонский, Юлий Цезарь, Чингисхан или даже Ленин и многих, многих других. Что если бы эти люди появились слишком рано или слишком поздно для своего времени? Что если бы во времена средневековых царей и королей, мир погрузился в вековую войну? Возможно, наш мир был бы не таким, каким знаем его мы.Автор, Евграф Декю Ророк, погружает читателя в мир пяти Великих Империй.
Открой для себя новый мир: невероятные бескрайние леса, белые скалы с прекрасным рассветом и невероятным закатом, огромные замки, страшные жуткие подземелья с ужасающими тварями, а также фантастические звери, такие как синие тигры, принимающие вызов по взору ока, мощные черные волки и многие другие. Эта книга не про романтичных милых вампиров, образ которых популяризовало современное общество, она про злобных древних тварей, фантастических животных и про искренних, свободолюбивых, отчаянных людей! Самодовольные жестокие твари хотят сломить и уничтожить человеческий род.
В одно мгновение Артур, потерял то немногое, что у него было. Корпоративные интриги и зависть привели его на больничную койку. С искалеченным телом и сломленным духом, он уже потерял всякую надежду на нормальную жизнь. Однако новую надежду ему подарила Сара, старшая научная сотрудница его отца и нынешняя опекунша Артура. Собрав группу специалистов, она создаст новый виртуальный мир…
Повезло так повезло! Попал в тело эльфийки и уживается там вместе с хозяйкой. Но есть возможность разделиться, для этого всего-то нужно найти некий "гроб". .
Макс уже вырос, но Насте есть о ком заботиться. Беды не оставляют девушку и ее окружение. Сможет ли она все преодолеть, чтобы стать сильнейшей альфой? История покажет…
Сибиу — небольшое княжество, с двух сторон окружённое могучим Халинским халифатом. Правда и остальные два соседа у него были не из лучших. Штирия так и норовила оторвать кусочек полакомей от славных северных земель, а в Богемии царила постоянная смута, вызванная неожиданным восстановлением и столь же неожиданным разрушением проклятого замка Вышеград, не смотря на то, что с тех пор минуло больше полугода, клирики и баалоборцы и не думали покидать пределы этого Вольного княжества, что весьма нервировало местных священнослужителей из Первородной Церкви.
Здесь представлен полный и окончательный вариант последней книги трилогии. Автор во избежание обвинений в разжигании межнациональной розни переименовал одного из персонажей, Серб стал Сержем.
(19.07.2010) Хроники ветров. Книга 2. Правка 24.07.2010.