Хроники Торинода: вор, принц и воин - [30]

Один из юнцов из свиты Айрана видно решил, что он справится с юношей младше себя. Или что ему помогут друзья. Он выхватил свой меч (неплохой работы, мимоходом оценил Ольг) и попытался ткнуть тана в живот. С кем-нибудь другим может, и вышло бы. Ольг даже не стал обороняться, особым, змеиным движением уходя вправо. Он даже успел подумать, что не станет убивать бестолкового парня, не научившегося даже драться более или менее прилично. Так, подранит слегка, и хватит. Вот если они все втроем нападут, тогда получат по полной, нечего было посреди ночи являться к девушке с несуразными требованиями.

Тело обо всем этом не думало. Ольг просто ранил развернувшегося парня в правую руку и, подхватил падающий меч на лету. На лице паренька было ясно написано недоумение. На белой шелковой ткани появилось и быстро увеличивалось бурое пятно.

Ольг внимательно поглядел на оставшихся двоих, держа в каждой руке по мечу. Если требовалось, он умел сражаться обеими руками, и левой не хуже, чем правой.

– Ну?- спросил он. Фалина, пристально наблюдавшая за происходящим, заметила, что у него даже дыхание не сбилось. Заметил это и Айран. Он, все еще пытаясь сохранить достоинство, отозвал слуг и быстро прошел по залу, не глядя на Фалину. В дверях они наткнулись на презрительный взгляд тана.

– Я еще вернусь,- злобно пробормотал Айран. Ольг с преувеличенной вежливостью уступил им дорогу. Больше всего на свете ему хотелось дать каждому такого пинка, чтобы до Келона летели без остановки, но он сдержался. Это, в конце-концов, было не по-тански.

Дождавшись когда стихнут шаги и ругань Ольг повернулся к Фалине и с удивлением заметил, что в ее глазах мелькают веселые искорки.

– Не напугали?- спросил Ольг только для того, чтобы не молчать.

– Я смелая,- сказала Фалина. Потом посерьезнела,- На самом деле он никогда еще не врывался так, ночью.

– Он кто?

– Вельможа. У его отца замок неподалеку.

Ольг мог бы смолчать и уйти, но что-то заставило его спросить:

– Прости, госпожа, но где те, кому положено защищать тебя от таких, как он?

Он спрашивал об охране – страже или телохранителях – но Фалина поняла вопрос по-своему.

– Мой отец служит при королевском дворе. Мама с ним.

А юную дочку оставили на попеченье слуг, которые от нескольких зарвавшихся юнцов защитить не могут. Ольг подумал так и вспомнил себя – тан всегда брал маленького сына с собой. Ладно, мелькнула здравая мысль, я им не обвинитель и не судья.

– Понятно, – сказал он вслух.- Мне надо идти.

Он уже выходил из комнаты, вкладывая меч в красивые ножны цвета красного дерева, когда Фалина окликнула его – не очень громко, даже вроде бы не надеясь, что он услышит.

– Подожди.

Ольг обернулся.

– Подожди. Кто ты на самом деле?

Хороший вопрос. Если бы Ольг сам знал кто он.

– Ты выглядишь как вельможа, но называешь меня госпожой, сражаешься как воин, но сам и десятка слов за сегодня не сказал. Твои друзья говорят, что обязаны тебе жизнями, но скажешь ты сам?

На глазах у нее поблескивали слезы, и Ольг внезапно понял, в чем дело. Он, неопытный идиот, не разглядел за показной решимостью того, что она до смерти напугана ночным визитом этого Айрана. И откуда ей знать лучше ли он сам.

– Я – тан,- сказал он. И впервые увидел, как кто-то понял значение этих слов. Ни Элиа, ни тем более Кларенс не понимали, что тан – это не просто титул. Тан – это… он сам бы не смог объяснить что именно, но Фалина знала.

Девушка подошла к нему, встала на цыпочки и поцеловала в щеку.

– Спасибо,- сказала она и вышла. Ольг растерянно дотронулся щеки ладонью и вдруг понял, что чувствует котенок, удостоившийся нечаянной ласки строгого хозяина.

До отведенной им комнаты его, казалось, несли крылья. Он бесшумно отворил дверь и, не раздеваясь, улегся в кровать. Чуткий Элиа поднял голову:

– Ольг. Ты где был?

Тан молчал и Элиа присмотрелся к его лицу: Ольг спал, открыто и счастливо улыбаясь во сне.

* * *

После вчерашнего урагана небо вновь было ярко-голубым. Пахло свежестью, молодой травой и сырой после ливня землей. Дорога теперь петляла по лесу, и стало понятно, сколько разрушений принес вчерашний день – тропинку то и дело преграждали поваленные деревья.

Кларенс, в отличии от Элиа, о чем-то, по своему обыкновению, грезившего, и от Ольга, который сегодня был совершенно непохож на себя, улыбчив и нестрог, очень внимательно прислушивался к звукам леса. Не то что бы ему что-то не нравилось, просто на душе было какое-то нехорошее предчувствие. В последний раз, когда оно появлялось, ему пришлось драться. Причем – с перевесом в сторону противника.

А Ольг и впрямь вел себя странно – смеялся, шутил и даже не обещал оборвать ему уши в ответ на намек о вчерашнем поведении в разговоре с Фалиной, когда он стоял как столб. Кларенс едва удержался от того, чтобы рассмеяться: в девушке-то и было дело. Догадка оставалась лишь догадкой – Фалину они сегодня не видели, она уехала куда-то еще на рассвете, куда раньше них, но Кларенс был уверен в своей правоте. Он хотел уже сказать о своем предположении Элиа, но передумал. Почему-то Элиа недолюбливал, когда задевали тана.

Где-то скрипнуло, как несмазанная дверь, дерево, стрекотнул дятел. Кларенс вдохнул вкусного лесного воздуха и прислушался. Ему, классическому горожанину, выросшему под шум рыночной толпы, нравилось в лесу. Лесная тишина, понял он, особенная. Это не спокойствие ночной улицы, а шорохи, скрипы, шум ветра. Пение птиц. Кларенс как-то подзабыл про вой волков и вчерашний ураган, но таким светлым днем и думать не хотелось о плохом.