Хроники Расколотого королевства - [41]

— Ну конечно, — бормотал Ток себе под нос, пока паланкин нес его в кофейню «Реченное слово». — Они ведь не могут сразу отвезти его к герцогу. Они держат его там, готов поспорить на свой парик. Но как его перехватить?

У него не было в подчинении людей, способных тихо взломать замок и незаметно проникнуть внутрь или же взять таверну приступом. Но ведь есть другие пути — ему хватает улик для ареста Пертеллиса. Предположим, он отправит своих людей в таверну «Серый мастиф» с официальным поручением арестовать Пертеллиса.

Внезапно глаза Тока загорелись новой идеей.

— Герцог хочет верить в заговор радикалов? Отлично, укрепим его веру. Я выдам ему предводителя заговорщиков, Пертеллиса, хранителя зловещего печатного станка и главного врага королев-близняшек! Это сделаю я, а не Арамай Тетеревятник! И когда я доведу это до сведения герцога, он сам отрядит мне охрану, чтобы арестовать Пертеллиса! Но я не просто арестую его, я сделаю это, когда в таверне будут Ключники — в день следующего собачьего боя. Пусть все видят, что Ключники заодно с Пертеллисом, «предводителем радикалов», что они укрывают его. Тогда Тетеревятник сделается личным врагом герцога…

Ключники лишатся уважения при дворе, хотя и не пойдут в тюрьму, что и нужно Току. Так его не обвинят в нарушении конвенции.

— Я пошлю шпионить за таверной Клента и его маленькую бестию, — решил Ток.

Если Тетеревятник читал отчет Клента, ему известно его имя, но едва ли он узнает шпиона в лицо. Так или иначе, уж лучше рискнуть таким проходимцем, как этот Клент, чем одним из Книжников.

— Как говорится, на войне как на войне, — пробормотал Ток и сел писать новое поручение Кленту.

Тем же вечером поручение оказалось в брачном доме, в комнате Клента. Ток коротко описал события прошедшей ночи, не упомянув, что отчет Клента перехвачен, а в конце попросил выяснить, действительно ли Пертеллис находится в таверне «Серый мастиф». В пересказе Клента, когда тот вводил Мошку в курс дела, история преобразилась в бойкий детектив с поединками на шпагах и мушкетной перестрелкой.

— Да-да… Через три дня Книжники войдут в таверну, заберут этого радикального учителя Пертеллиса прямо из рук Арамая Тетеревятника, и никакие перчатки ему не помогут. И когда герцог узнает, что Пертеллис сидел за одним столом с Ключниками, он изогнет свою благородную бровь и огорчится, что доверял этим двуличным мерзавцам. Нам дали задание шпионить за таверной. Надо убедиться, что Пертеллис действительно там. Проще пареной репы для таких стреляных воробьев, как мы.

Стреляные воробьи, делившие шкуру неубитого медведя, не подозревали, что в эту самую минуту Арамай Тетеревятник перечитывает злосчастный отчет, щурясь над именами Эпонимия Клента и Мошки Май.

«Л» ЗНАЧИТ «ЛОВУШКА»

— Я хочу вернуть своего гуся!

— Мошка, твоя нежная привязанность этому ластоногому делает тебе честь, но я не думаю…

— Я хочу вернуть своего гуся!

— Я понимаю, что сиротство наложило на тебя отпечаток, ты готова считать гуся членом семьи, эдаким носатым дядюшкой…

— Мистер Клент, я хочу вернуть своего гуся!

— Ты же сама рассказывала, что мистер Куропат планировал… э-э… подвесить меня за детородный орган.

Последние полчаса разговор шел по кругу, и Клент начинал терять терпение.

— Ты мог бы заплатить ему, — сказала Мошка. — Держу пари, он не тронет тебя, если заплатишь как следует. Уверена, Книжники хорошо вознаградили тебя за сведения, которые я добыла.

Клент поначалу пребывал в полном восторге от сведений о нелегальной школе и учителе-радикале и последние два дня обходился с Мошкой самым учтивым образом, чем крепко ее избаловал. Заметив, как он, вернувшись от Книжников, повязывает перед зеркалом новый шейный платок, она спросила прямо:

— Тебе заплатили, да? Это мои деньги. Минимум часть.

— Прочти внимательно джентльменское соглашение, дитя, если ты еще не забыла грамоту, как забываешь свои обязанности. Ты подчиняешься моим указаниям, за что получаешь щедрое вознаграждение в конце года. Пока алчность не взяла верх над твоим благоразумием, я даже собирался рекомендовать тебя в школу Книжников, как ты того хотела.

При этих словах Клент подумал, что его слышно в соседних комнатах, ведь стены здесь совсем тонкие, и перешел на громкий шепот:

— Но, конечно, если ты оставишь надежду получить образование и предпочтешь вернуть своего пернатого товарища, в котором, сдается мне, гнездятся все бесы преисподней, будь по-твоему. Выбор за тобой.

Клент сложил руки на груди и надул губы.

Место в школе Книжников… В голове у Мошки все смешалось. Неужели ее мечта была так близко? Она ясно видела, как сидит за партой с гладким карандашом в руке, и представляла, как очиняет перья для младших учеников. Она даже начала всерьез размышлять, как отучить Сарацина глотать пузырьки с чернилами. А с тех пор, как она познакомилась с леди Тамаринд, школа начала видеться ей еще и ступенькой во дворец, где она станет фрейлиной.

В сознании Мошки возникли два образа.

Она увидела, как женщина в пышном платье выходит из белой кареты, приподнимая край юбки. Два лакея метут перед ней мостовую вениками из лебединых перьев, чтобы она не запачкала сатиновые туфельки. Она входит во дворец и идет по бальному залу, стены в котором увешаны шкурами белых тигров. Она танцует на ходу, а с изящных столиков красного дерева за ней наблюдают жемчужными глазками чучела горностаев. Она отпивает вино из хрустальных бокалов. Красота ее слишком совершенна, чтобы нарушать ее улыбкой или румянцем на щеках, а глаза черны, точно смола. Глаза Мошки.