Хроники объявленного Апокалипсиса - [161]

Жители этого города, а он был побольше Каражала, очень страдали от набегов колбитов и тряслись в своих домах каждую ночь. Хуже того, колбиты врывались в город иногда даже днём, хотя и гибли при этом десятками. Две дрезины Айдар тут же реквизировал, заправил соляркой и отправил в Жезказган. Вместе с нами мужчины, примчавшиеся из Атасу, поехали в Каражал, чтобы посмотреть, как мы производим солярку. К нам они приехали, собрав дизтопливо со всего города чуть ли не по чайной ложке. Поэтому, едва мы только вернулись в Каражал, бронепоезд сразу же стал готовиться в обратный путь, чтобы отвезти в Атасу не только специалистов по биосинтезу солярки и бензина, но и две цистерны дизтоплива. Это мы организовали быстро и отправились по домам, отсыпаться после боя. На следующее утро я узнала, что тем бабам, которые выступали в защиту колбитов, здорово досталось от остальных женщин. Их основательно высекли, а нескольких, самых рьяных защитниц, и вовсе прогнали из города на ночь глядя в степь. Наутро, хотя с ними за ночь ничего страшного не произошло, все они вернулись и умоляли пустить их обратно. Над ними сжалились, но вот что удивительно, я так и не перестала ловить на себе злобные взгляды.

Ну, и плевать! Всё равно я собиралась перебраться в ремцех рядом со станцией, ремзаводом его было трудно назвать, и заняться подготовкой "Уральчика" к марш-броску на Москву. Поработать над ним я смогла только до обеда. В кунг, из которого были вынесены все станки, завалились Тимофей, Айдар и Тенгиз, взяли меня под белы рученьки, Аргона в охапку и уволокли обратно в школу. Рядом с моим "Уральчиком" уже стояла с инструментом наизготовку целая бригада из полутора дюжин механиков и слесарей, а на железной телеге лежал здоровенный дизель. Хотелось бы мне посмотреть, как они воткнут его под капот. В кабинете Тимофея меня поджидали три женщины — Нина, Назира, жена Тенгиза, и Зумраат, жена Айдара, а также Игорёк и его девушка — Ира. Стол был богато накрыт, ну, в том смысле, что на нём стояло блюдо с большим пирогом, а так всё, как обычно — отварная картошечка, посыпанная зелёным укропчиком, помидорчики, огурчики и балычок из осетрины, который уже успели прокоптить. Глядя на стол, я подошла к холодильнику и достала из него два пузыря фанты и большую бутылку французского коньяка, подарок волны. Рюмки нашлись моментально. Едва только Тимофей по-хозяйски разлил коньяк по рюмкам, Тенгиз, взяв свою, сразу же взял слово, но произнёс не тост, а сказал:

— Валя, раньше я считал себя человеком Волны, хотя и не совсем понимал, что это такое, но после вчерашней битвы окончательно осознал своё предназначение — я воин Волны и мне суждено сопровождать тебя до Москвы. — Только я было открыла рот, чтобы напомнить ему о жене и троих детях в возрасте от восьми до четырнадцати лет, старшей у них была дочь Луиза, как Тенгиз строгим голосом остановил меня — Не спорь, Валя, так нужно. Игорь и Ира поедут с нами. Игорёк должен отвезти в Москву те научные данные, которые ему стали известны. Он ведь биолог, как и Ира, и они все эти дни изучали твоих лепестков, Зелёная Хозяйка. — Я снова удивлённо вскинула на Тенгиза глаза и он с улыбкой пояснил — Так тебя назовёт каждый воин Волны, Валя, ведь ты имеешь особую власть над зелёными лепестками, но не это самое главное, что я хотел сказать тебе. По дороге к нам присоединяться семь великих воинов, Всадников Волны. Они уже тронулись в путь от подножия гор и скачут на своих могучих конях вдоль Сырдарьи. Вскоре мы встретимся с ними на берегу Великого Азиатского моря и поплывём дальше вместе.

Покрутив головой, я спросила со вздохом:

— Тенгиз, откуда тебе всё это известно? Ну, про всадников Волны и про то, что их будет семеро?

Тенгиз улыбнулся и ответил:

— Валюша, став воином Волны, я стал чувствовать таких же воинов, как и я сам. Это сложно объяснить, но нас много и мы не только чувствуем друг друга, но и колбитов. Раньше я, словно бы спал и видел сны, но теперь чувствую это очень отчётливо. Уже в очень многих странах воины Волны готовятся к битве с колбитами, но ты, Зелёная Хозяйка, всегда будешь первым воином среди нас. Нет, даже не так, ты будешь, как бы нашей матерью и знаменем, причём не только на нашем континенте, но и на всех остальных, хотя ты не дышала Волной и не была ею омыта. — Усмехнувшись, Тенгиз добавил — Знаешь, Валюша, я ведь до Волны хотя и казался всем очень сильным мужчиной, на самом деле был практически инвалидом. Штанга, я ведь штангист-тяжеловес, надорвала мне сердце, а Волна меня полностью исцелила и сделала втрое сильнее, но именно ты открыла мне глаза. Ты первая женщина-воин, кто не стал отсиживаться за стенами. Ты выехала в степь на своём "Уральчике" и дала бой колбитам. Это был первый и самый важный бой, который пробудил от сна всех остальных воинов Волны во всём мире. Думаю, что когда-нибудь этот день назовут как-то по особенному.

Улыбнувшись, я подняла рюмку и сказала тост:

— Тогда выпьем за воинов Волны, друзья, и за то, чтобы они сражались только с колбитами. — Мы выпили и я, посмотрев с улыбкой на Тенгиза, спросила — Нет, всё это, конечно, замечательно, но как же Назира и дети, Тенгиз? Ты о них подумал? Как они будут жить тут без мужа и отца?