Хроники Небесной Цитадели - [7]
Магистр Анх прислушался и почувствовал, что гнев и презрение кипят в его ученике, как лава.
— Ты уверен, что правильно выбрал кафедру, Фаберли? — спокойно осведомился Магистр.
— Да, — сурово ответил студент. — Жаль, что здесь нет ничего, кроме каких-то дикарских гаданий. После пяти лет на кафедре Предсказаний, как показывает опыт, уровень маны у студентов снижается до минимума. Людей здесь просто уродуют, Магистр.
Анху стоило великого труда спокойно проглотить всю кучу обвинений… но он сдержался и ответил ледяным спокойствием…
— Я… — начал он…
— Вы хотите сказать, что рассмотрите вопрос о моем исключении, Магистр Анх, — закончил Фаберли.
— Именно! — гаркнул Магистр, которому надоело сражаться с собственным гневом…
Фаберли удалился в надменном спокойствии…
Ночью Магистр Анх не спал. Пресловутый вопрос об исключении Фаберли не давал ему покоя…
Наглому мальчишке слово ВРАГ шло, как имя. Он пришел со своим уставом в чужой монастырь. Он смеялся над методами обучения и предсказания, он высмеивал убогость кафедры, куда шли самые последние… где легче всего было получить звание мага, не обладая ни умом, ни талантом… и — самое обидное — он был прав!
Сам Фаберли был предсказателем от Бога. Он обладал Даром, перекрывающим силу и опыт самого Магистра Анха. И знал об этом, и цену себе знал.
ВРАГ…
Исключи Фаберли — и все станет, как было; оставь Фаберли — и он станет Магистром Фаберли и перевернут кафедру вверх тормашками.
Магистр Анх уже не знал, что говорит в нем, консерватизм или неприязнь. Перемен он не хотел и боялся. Признать это — не хотел и боялся вдвойне.
Но он должен был выбирать… и, представив надменную ухмылку победителя на лице Фаберли, Магистр Анх выбрал довольно легко…
Фаберли уходил с рюкзаком, и студенты провожали своего бунтарского вождя со слезами.
Магистр Анх смотрел на все это из окна…
На душе сначала было неспокойно, но потом все улеглось, как пыль после бури…
И на лекцию Магистр Анх уже летел, как на крыльях. Но вместо тихих студентов-предсказателей, послушно опускающих глаза, он увидел две сотни бунтарей с пронзительными глазами, полными злобы и презрения. Будто бы сам Фаберли смотрел из каждой пары зрачков…
…и Анху стало жутко…
— Мы уходим, — заявил Зелши, студент пятого курса, любимец и надежда Магистра.
— Куда?! — только развел руками Анх.
— В город Зиль-де-Барру, куда ты сослал Магистра Фаберли, Анх.
От такой наглости, как "ты" и просто Анх, без "Магистра", да еще и фразочки "Магистр Фаберли", главный предсказатель временно лишился дара речи…
Тихий и немой, он стоял и смотрел, как его студенты один за другим поднимаются в воздух и пестрой стаей летят туда, где лежит меж трех холмов город Зиль-де-Барра…
—Распад
Под балконом в славный час отдыха прогуливались студенты, и до него доносился веселый шум…
Казалось бы, магистры, облокотившиеся на ажурные мифрильные перила, мило рассуждают о погоде… как раз недалеко от Цитадели разыгрывалась великолепная буря, устроенная кафедрой Тора, и среди молний ныряли молодые изумрудные дракончики, которые (по молодости-зелености) любят грозу больше всего на свете…
Внизу колыхалось Лесное Море, где фамильные замки прорезали густую зелень, как зубцы ракушек…
Но Магистр Больсо и Магистра Ади при ближайшем рассмотрении выглядели хмурыми и печальными на фоне всего этого великолепия…
— Я предвидел, что так будет… Уход Фаберли и кафедры Предсказаний вместе с ним — это только начало.
— Больсо, дорогой, но ты же сместил Анха, поставил Фаберли во главе кафедры… все вернулось на свои места…
— Фаберли, если и вернется, то через два года, как он сказал. Юнцу, видишь ли, понравился славный город Зиль-де-Барра… — Больсо обиженно хмыкнул, совсем по-детски… — Здесь не в том дело, Ади… не может больше Цитадель быть единственным местом средоточения магии на планете… еще 20–30 лет, и в ней станет не хватать мест…
Помнишь, мы были студентами, двести лет назад… Тогда в Цитадели было всего 10 тысяч магов. Мы с тобой брали рюкзаки и отправлялись в путешествие по неизведанным лабиринтам… помнишь, нас чуть не съел дикий упырь…
Ади улыбнулась воспоминаниям юности. Хотя тогда, когда она столкнулась в темноте нос к носу с упырем, ей было не до улыбок…
— Распад неизбежен, милая моя Ади… будет Цитадель, будет Предсказательский Университет Зиль-де-Барры…. и другие тоже… Этого не остановить… Наши познания в магии расширяются. Малыш Тор основал кафедру Грома, которая вклинилась в четверку базовых элементов…
Кай и Андрей (помнишь, это те ребята, что недавно справили свадьбу в облаках) поговаривают о кафедре Тумана.
И, если уж говорить о моем факультете, то я ожидаю еще появления как минимум кафедр Света, Тьмы и Пустоты…
Науки становятся тоньше. Огонь, Вода, Земля и Воздух скоро станут классикой, которую бессмысленно изучать в чистом виде. Все то, что между, как Гром и Туман, окажется в расцвете… да… говорят, было время, когда о магии было известно очень мало и каждый маг в Цитадели изучал все четыре базовых элемента… сейчас — по всем галопом, а досконально невозможно изучить даже один…
— Как ты думаешь, Больсо… — Ади коснулась его руки, — что будет с Цитаделью?
Это дневник сказочника. Бальгар — 18-летний парень, студент биофака, но у него есть особый талант — находить в событиях обычной жизни ключи к сказкам. Очень рекомендуется тем, кому мир кажется скучным и безнадежным. Окрыляет.Этот мир был околдован нефритовой осенью. Здесь затихали птицы перед последней прощальной песней, прежде чем улететь; а цветы здесь не вяли, а таяли, как туман. Листья же вяли… и пахли зеленым чаем… На траве лежал крылатый человек…
Ни ростом, ни, судя по взгляду, опытом, ученик миродержцев не отличался, НО: на груди у него на какой-то бестолковой веревочке болтался крупный харуспекс с ОТКРЫТОЙ лицензией. Есть о чем задуматься…
В отличие от отца, Карина Каргилл очень уважала древние сказания и всегда обращалась к ним. Так вот, сразу в нескольких из них упоминалось это сияние, не угасающее ни днем, ни ночью. Там говорилось, что все харуспексы образовались из остывшего вулканического стекла: оно почернело, когда жар вулкана угас. Но были и такие, что сохранили в себе этот первозданный жар… Красный глаз, Горящий Обсидиан, Око войны — много имен давали одному и тому же явлению, но ни одно из них не было добрым, словно светящиеся изнутри камни прокляты.
Поначалу Кангасска окружала только темнота. Воздух же был неподвижен. Но совсем скоро потянуло сквозняком и появился первый цвет. Светился сам обсидиан. Дымчатый, весь в туманно-белых прожилках, он был здесь всюду. И обсидиановые пещеры, вопреки названию, напоминали скорее величественные дома Странников — с высокими купольными потолками и причудливыми наплывами по стенам. Здесь было красиво… и отчего-то невероятно спокойно.
Аннотация: Заключительная часть, где заканчивается Зимняя Веда и начинается Весенняя.
Аннотация:…книга — дверь в иной мир… и картины, и мечты, и музыка… тоже двери. И есть люди, кому дано их открывать… Или придумывать?.. Существует ли что-нибудь там, где нас нет? Есть ли мир, вспыхнувший в воображении художника, писателя, поэта… в общем, творца… есть ли?
В данный сборник вошли рассказы, написанные в самых разных жанрах. На страницах этой книги вас ждут опасности далёкого космоса, пустыни Марса, улицы пиратского Плимута, встречи с драконами и проявления мистических сил. Одни рассказы наполнены драмой, другие написаны с юмором. Некоторые из представленных работ сам автор считает лучшими в своём творческом багаже.
«На пороге» — научно-фантастическая повесть, рассказывающая о противостоянии человеческой цивилизации и таинственной космической расы, стремящейся превратить Землю в огромный полигон для реализации своих безумных идей. Человечество оказалось на пороге новой эпохи, и судьба всего мира зависит от усилий нескольких пытливых учёных, бьющихся над тайнами внеземных технологий и пытающихся познать предназначение разума. В сборник также вошли рассказы разных лет.
«ВМЭН» — самая первая повесть автора. Задумывавшаяся как своеобразная шутка над жанром «фэнтези», эта повесть неожиданно выросла до размеров эпического полотна с ярким сюжетом, харизматичными героями, захватывающими сражениями и увлекательной битвой умов, происходящей на фоне впечатляющего противостояния магии и науки.
Что ни ночь, то русский народный праздник приходит с волшебницей-матрешкой в этот удивительный дом. Сегодня здесь зима и Святки с волшебными колядками и гаданиями в сопровождении восковой невесты. Завтра Масленица с куклой-стригушкой и скоморохами. Будет ночной гостьей и капелька-купалинка с жемчужными глазками, и другие. Какой ещё круговорот праздников ждет хозяек дома, двух сестричек-сирот Таню и Лизу? Какая тайна кроется в этом доме? И что получат девочки в дар от последней крошки-матрешки?
Карн вспомнил все, а Мидас все понял. Ночь битвы за Арброт, напоенная лязгом гибельной стали и предсмертной агонией оборванных жизней, подарила обоим кровавое откровение. Всеотец поведал им тайну тайн, историю восхождения человеческой расы и краткий миг ее краха, который привел к появлению жестокого и беспощадного мира, имя которому Хельхейм. Туда лежит их путь, туда их ведет сила, которой покоряется даже Левиафан. Сквозь времена и эпохи, навстречу прошлому, которое не изменить… .
Каждый однажды находит свое место в этом мире, каким бы ни было это место. Но из всякого правила бывают исключения, особенно если речь заходит о тех, кто потерялся не только в жизненных целях, но и во времени.