Хроники Лешего. Книга первая. Новобранец - [106]

Она вместо ответа притянула его к себе и крепко прижалась в долгом поцелуе. Сержант не возражал, но снова попытался задать вопрос спустя время. На что Мираж прижала к его губам свою ладошку в хорошо узнаваемом жесте молчания. Они сели на камень и сидели там рядышком некоторое время, обнявшись и склонив друг к другу головы. Для обычно бойкой и уверенной в себе Мираж это было очень странным поведением, но она такого ранее и не испытывала.

Наконец, они нехотя очнулись от этой сказки, услышав вызов своего разведчика. Тот справлялся, куда они пропали. Надо было возвращаться с недружественной территории, и полетели они назад, к своим.

– Знаешь, Мираж, я очень за вас всех испугался, когда Лучик грохнулся, а тут опасность непонятная, да стая скинкаров полная. Хорошо, что всё хорошо закончилось. – Признался вдруг командир. Мираж аж опешила от такой откровенности, округлив глаза.

– Лучик? Какой лучик? – Не поняла она.

– Наш Лучик, Слепящий который. – Лешему оставалось терпеливо наблюдать, как послебоевое напряжение и переживание за жизнь командира у Мираж прорвалось наружу, извергаясь в хохоте до слёз. Она не смогла лететь дальше, быстренько плюхнувшись на землю и держась за живот. Сержант даже не предполагал, что с этого момента позывной "Лучик" накрепко прилипнет к разведчику, прославив того в веках.

Долетев до места последней схватки, где их поджидали остальные, Леший отправился проверять щит на пригодность, а Мираж поспешила поделиться с остальными по поводу Лучика, вызвав общую волну веселья. Щит оказался нерабочим, более не отвечающим на внешние раздражители и не принимая форму нагрудника. Оставалось его просто выбросить, но Гудок забрал щит с собой, пробубнив, что это для будущего зала славы. Слепящий Луч, услышав своё прозвище, сначала покраснел, как рак, а потом ещё разок подумал и внезапно решил загордиться.

С рейда звено вернулось уже ближе к закату, таща с собой важный трофей. Лучик сразу сказал, что тварь науке неизвестна, и её требуется сдать аналитикам для изучения. Что они и сделали. После чего отмахнулись от всех расспросов и отправились в свой скворечник, отдыхать. Вымотались физически и морально все.

Уже взгромоздившись на лежанку и приготовившись отойти ко сну, Леший почувствовал, что Лаки прервал своё затянувшееся молчание и хочет с ним чем-то поделиться. Неужели дуться перестал за утро? Однако, выслушав оправдательно-сконфуженную запутанную речь того, сержант малость прибалдел, пытаясь принять для себя сказанное. Носитель, то есть он, вмешавшись в поединок со своим ментальным ударом, разом нейтрализовал постепенно берущий верх генокод исчадия, а напуганный Симбионт, то есть Лаки, умудрился его съесть и переварить, хотя изначально желал просто задушить, и тем самым приобрёл новые возможности, как после мутации из-за болезни. И теперь он, то есть носитель, ещё больший мутант. Лаки пока досконально не разобрался в возможностях, но, похоже, они теперь могут усваивать чужую ДНК, встраивая её в свой организм. Другими словами, приобретать новые свойства по желанию. Это что же получается, Леший теперь исчадие? Да ну, бред какой-то. Нет, определённо, утро вечера мудреннее, решил сержант и, пожелав Лаки спокойной ночи, завалился спать. Такие вещи с кондачка не решаются. Однако он лежал ночью, переваривая поведанное другом, и думал, что она никогда не кончится, пока не забылся спасительной дремотой.

Утро началось с того, что Леший отправился в купальню ни свет, ни заря. Плюхнулся в горячую водицу, и вызвал Лаки на разговор. Тот ещё раз обстоятельно всё рассказал. Общий смысл не изменился. Попавшие в носителя, и, что самое ужасное, в Симбионта, ткани Исчадия агрессивно принялись покорять и перестраивать их клетки под себя. Это страшное биологическое оружие Врага поистине универсально, оно умеет динамично поглощать и встраивать чужой генокод, из-за чего Хирты строят именно тех исчадий, которые могут быть максимально полезны на покоряемой планете. Мимикрирующая ДНК атакующего исчадия. Страшный сон Симбионта, свято хранящего родной генокод носителя, и который вдруг теряет способность отличить внедрённые образцы от хранимых. Если вовремя реанимированный носитель не вмешался бы в сражение, то Лаки бы проиграл, и быть им смердящим трупом, или чем похуже, он не берётся предсказывать. Но из-за поглощения тканей Исчадия Симбионт сам теперь приобрел способности к мимикрии носителя, и может хоть сейчас преобразовать того, например, в скинкара, сохранив внутреннюю суть. Леший перекрестился и поплевал через левое плечо, пригрозив, что если тот такое сотворит, то он не знает, что сделает. Вернее, сначала сделает, а потом узнают, и он, и злодей-Симбионт. На том и порешили.

Следующим пожаловал в купальню Слепящий Луч. Плюхнулся рядом с Лешим, шелестя крыльями о пол, помолчал для солидности, а потом его прорвало наболевшим за ночь.

– Ты знаешь, что мы получаем имена согласно своим заслугам? Я получил имя, которым гордился. Слепящий Луч – это техника мечевого боя, которой я владею в совершенстве. Я её создал и подарил всем Роко. Заключается она в искусном владении отражением света и ослеплении им противника. Неважно, чем отражать, мечом, щитом или доспехами, главное, достичь преимущества, выведя зрение соперника из строя. А теперь, из-за тебя, меня называют Лучиком. – Роко приподнялся и заглянул в глаза Лешему, пытаясь прочесть там реакцию на сказанное. – Но ты знаешь, мне это нравится! Я горд знакомству с тобой, Покорителем Зелёной Смерти, победившим в одиночку семь скинкаров и выжившим после этого. Я буду рассказывать о тебе своим детям. Прошу тебя, отдай мне свой щит? Его притащил сюда Гудок, я видел.