Хроники Иттирии. Песня Мора - [18]

— Заткнись, идиот! — Долетело до Гарна. — Ты будешь делать то, что я тебе скажу! Понял меня?!

Батя больше не сказал ни слова. Отстав от мытаря на половину крупа лошади, он о чем-то глубоко задумался. За все три года службы в отряде, Гарн еще ни разу не слышал, чтобы кто-то позволял себе так разговаривать с капитаном «Шипов прайрала».

* * *

Гарн понял, что они на месте, когда увидел на высоком холме толпу вооруженных людей. Две дюжины «вояк», вооруженных топорами да вилами, нестройным рядом стояли плечом к плечу. Именно так обычно рассказывают деревенские сказители о героях, защищающих родную землю.

Гарн скорчил мину. Такое жалкое подобие посторенния сносится одной атакой. Двойным клином разбить на три части и парой троек хороших воинов можно, даже не взмокнув, отправить селян к праотцам… Так, гнать в шею такие мысли. Гарн искренне надеялся, что до этого не дойдет.

— Хаджар, остаешься со своими головорезами здесь! — Громко, чтобы услышал идущий позади одноглазый, крикнул Вален. — Лоран, ты со своим отрядом за мной.

Не сомневаясь, что его приказ будет исполнен, мытарь ударил шпорами своего мерина. Отряд «Шипов», вслед за Батей, тут же снялся с места и поскакал в гору.

Гарн остановил коня, когда мытарь извлек из заплечной сумки аккуратный свиток. Резные стержни, дорогая белая бумага. Остановившийся рядом с Гарном Сонтан тихо присвистнул. На таких свитках издавали только самые важные указы, подписанные личной печатью короля, а теперь, стало быть, его Наместника.

Вален развернул коня боком и принялся читать свиток.

— Согласно указу за номером триста семьдесят девять Наместника великого короля Лиммы Пантеона Барийна Первого, со всех поселений предместий великих городов Дарриона, Венелии, Пралина, Саны, а так же Контары должны быть назначены оброки, суммы которых рассчитываются исходя из описанных согласно выполнению указа за номером триста семьдесят четыре подворий и площадей, используемых собственных королевских земель данным поселением.

Собиратель податей закончил читать и быстрым движением сунул свиток назад, в дорожную сумку. Зачем-то обернувшись на выстроившийся позади него отряд «Шипов прайрала», Вален достал из нагрудного кармана небольшой конверт и, надломив печать, вскрыл его на глазах у мужиков.

— Сумма оброка поселения в провинции великого города Саны — Волнушки на двадцать три дома за осенний период составляет пять золотом девяносто семь серебром и тридцать четыре медью.

Брови Гарна поползли вверх, Алим вполголоса пожелал кому-то в душу марлока. Такую дурную кучу денег каждый из них заработает не меньше чем за пять лет, и то только на государственной службе с ежемесячными жалованиями. Шесть золотых это непомерная сумма для селян. Целое подворье, если продать его по кускам на рынке, не будет стоить и восьмой часть от объявленной суммы.

— Сумма пени, — тем временем продолжил Вален, — . назначенной в связи с невыплатой оброка с момента вступления указа за номером триста семьдесят девять в силу. — Мытарь на секунду замялся. Гарн мог поклясться, что слышал, как тот усмехнулся. — Составляет двадцать три золотом тридцать пять серебром и семьдесят один медью.

По строю наемников пробежал нецензурный шепоток. Кто-то вспоминал чью-то мать, кто-то, подавившись слюной, пытался прочистить горло.

— Оплата оброка может быть осуществлена денежным либо натуральным…

— Мы не будем ничего платить! — Медведем захрипел кто-то из селян, затмевая своим ревом монотонный, словно не живой голос мытаря.

Вален на мгновение прервался, переведя холодный взгляд на толпу крестьян, выискивая того, кто посмел его перебить. Широкоплечий мужик, должно быть, староста деревни, дрожащими от волнения руками поставил вилы поближе к себе.

— Убирайся прочь к своему Наместнику и передай ему, что пусть засунет свои «указы», сам знаешь куда. — Мужик выплевывал слова, словно шелуху от семечек. — Я тут живу, мои деды тут жили, когда ни тебя, ни твоего Наместника еще в помине не было!

По толпе мужиков, столпившихся за спиной старосты, пробежала гудящая волна. С поддержкой односельчан, староста еще больше выпятил вперед грудь, став похожим на напыжившегося воробья.

— Это наша земля, а не твоя! — Наконец, крикнул он.

Вален молчал и исподлобья смотрел на зарвавшегося мужика.

— Ваше право, — спокойным голосом сказал мытарь, и расплылся в ядовитой улыбке.

Такой улыбкой мог обладать не совсем здоровый на голову человек, загоняющий беззащитного зверя в ловушку. Вален в очередной раз полез в свою сумку и уже через мгновение развернул перед собой очередной свиток.

— Согласно указу за номером триста восемьдесят семь Наместника великого короля Лиммы Пантеона Барийна Первого, в случае отказа от уплаты оброка поселений предместий великих городов Дарриона, Венелии, Пралина, Саны, а так же Контары, оброки могут быть отобраны с применением силы. Оказанное сопротивление расценивать как предательство коронованной власти, что подлежит наказанию в соответствии с действующим законом…

— Я не понимаю, что ты мелешь! — Взревел староста Волнушек. — Приехал к людям, так и говори по-людски, а не бреши как та собака!