Хроники Герода - [8]
Едва успев отдышаться от пыли и промочить горло кислым вином, воины под покровом темноты побежали к стенам. Только добровольцы. Но таких набралось почти полторы тысячи. В основном римляне и две сотни из иудеев Антипатра. Следом за ними должна выдвигаться и основная часть армии, пока еще скрытая за холмами. Вел отряд Антипатр. Герот бежал рядом, стараясь не отстать от отца. Фасаэлю и Фераросу Антипатр велел оставаться с основными силами. Юный Иосиф остался дома с матерью и сестрой.
Сзади молча бежали легионеры, неся деревянные и веревочные самбуки, приставные лестницы с крючьями, чтобы взбираться на стены, вязанки, чтобы засыпать ров. Легионер второй когорты первого сирийского легиона Аппий Фульвий бежал, чуть пригнувшись, по полю перед старой греческой крепостью. Сколько было таких крепостей в его жизни, он уже не помнил. Много. Была ли жизнь до того, как он взял в руки гладий, короткий меч римлян? Наверное, нет. Все, что было в его жизни: лагерь, легиона, палатка, строй. Он привык к такому ритму и жил им. Был счастлив. Аппий бросил взгляд на соседей по строю. Эх, ребятки, тяжко вам. Потяните лямку с мое, тогда и полегчает. Вон, молоденький паренек из иудеев вышагивает, как деревянный. Наверное, вспотел уже, как в кальдарии, в бане. Трусит. По всему видно, что трусит. Но старается не показать. Это правильно. В первом бою всем страшно. Попривыкнет. Если, конечно, останется жив.
- Ничего, парень, – шепнул он Героду – прорвемся. Не трусь.
Герод, едва не сбив дыхание, повернул голову и улыбнулся в ответ.
Было ли страшно? Трудно сказать. Для страха не оставалось ни времени, ни сил. Быстро и, главное, тихо переставляем ноги. Не шуметь. Не отстать от отца. Не опустить щит. Ткань под панцирем пропиталась потом. Крепость все ближе. Там еще не ждут гостей. Часовые перекликаются. Кто-то засмеялся. Хорошо. Уже совсем близко.
Ворота закрыты. Но другого и не ждали. Было бы слишком наивно ожидать гостеприимно распахнутых ворот в крепости, готовящейся к осаде. Быстрее уйти под стены. Все. Их заметили.
Со стен раздались возгласы. Засвистели стрелы. Воины привычно подняли скутумы, образуя защиту от потока стрел. Успели не все. Из задних рядов донеслись крики, шум падающих тел. Так, бросаем вязанку в ров. Еще одну. За ним бросает следующий легионер. Еще один. По образовавшемуся мостику – к стене. На миг Герод обернулся. За рвом лежали десятки тел воинов, которые не успели прикрыться от потока стрел. А на стене уже поднялась тревога. Сверху летели не только стрелы. На тех, кому посчастливилось пробраться к самому подножью укреплений, где стрелы не доставали, летели камни, зажженные факелы.
Но и у стены не дремали. Легионеры и иудейские воины, получившие благодаря Антипатру сходную подготовку и вооружение, взобравшись на плечи друг к другу, построили в месте, где стена была чуть ниже, из сомкнутых щитов подобие лестницы, по которой уже бежали на стену следующие за ними ряды воинов. В других местах легионеры приставляли к стене лестницы, бросали вверх веревки с крючьями, пытаясь по ним вскарабкаться наверх. Сверху на них сыпались камни, лился кипяток. Защитники пытались оттолкнуть проклятые крючья, впившиеся в зубцы стен. Но римляне упорно лезли вверх.
Герод разглядел в утреннем полумраке фигуру отца, уже почти добежавшего до вершины пирамиды из щитов. За ним! Легко запрыгнув на «первую ступень» живой лестницы, он побежал по неровным щитам туда, где уже звенели сшибающиеся клинки.
Вот и стена. Герод спрыгнул с парапета. К нему кинулся египтянин с коротким мечом в руках. Тело действовало само, наученное многолетними упражнениями и десятками схваток на караванных тропах. Щитом отвел удар, показал вниз и со всей силы ткнул в самое горло. Враг захрипел и завалился. На стене еще темно. Но было понятно, что легионеров становится все больше, а египтян оттесняют к башням, из которых продолжают лететь стрелы. Герот бросается в копошащуюся на стене толпу. Опять удар на щит и выпад мечом. Краешек солнца уже угадывался на горизонте. Темнота отступала. Враги тоже. Кажется, можно перевести дух. Стена наша. Но крепость держится. Пусть здесь нет трех рядов стен, как Ерушалаиме. Но даже два ряда – это серьезное укрепление. А взято только первое кольцо. Но где же армия? Совсем небольшой отряд, менее одной тысячи воинов, вошел в уже распахнутые ворота крепости.
Герот вопросительно посмотрел на отца, стирающего обильный пот после закончившейся стычки.
- Все поймешь позже. А сейчас – в бой. Нужно, чтобы сюда стянули все силы. Сражайся как тысяча духов пустыни!
Антипатр с сыном, а за ними и остальные воины бросились по перемычке на вторую стену, где скапливались свежие силы защитников крепости. Сражение закипело с новой силой под светом уже разгоравшегося утра. Через час бой шел уже на улицах Пелузия. Но постепенно наступательный порыв римлян стал затухать. Масса защитников просто давила все более редеющий строй легионеров. Они накатывали, как волны, разбиваясь о железный строй щитов. Но каждый накат забирал несколько десятков жизней. И заменить их было некем.
Среди первопроходцев – покорителей бескрайних просторов от Байкала до Тихого океана – далеко не в первом ряду стоит фигура Онуфрия Степанова по прозвищу Кузнец. Был он грамотен, знал механику, счет. Небольшой отряд казаков под его командой покорил страну по берегам Амура с многочисленным и воинственным населением. Почти шесть лет он отбивал натиск многотысячных армий империи Цин. В конце концов его отряд попал в засаду, и Онуфрий Степанов погиб. Вот в этого очень странного персонажа и попадает наш современник.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».