Хроники Гелинора. Кровь Воинов - [27]

– Почему же сейчас защита не действует? – спросил до того молчавший Теор.

– Жертвоприношения, – ровным голосом ответила ему сестра. – Невинная кровь способна смыть и не такие преграды.

Вскоре ход наконец-то пошел по прямой и вверх, что предвещало скорый выход на поверхность. И верно: спустя немного времени трое наемников обнаружили впереди простую деревянную дверь с железной ручкой.

– Ну что, пойдем поздороваемся с этим абаасом? – предложил Гард.

– Погоди, – остановил его Теор, обнажая при этом свой меч. – За дверью кто-то есть.

– Ты уверен? – спросил Гард, тоже доставая из-за спины секиру.

– Филда, ты можешь убрать дверь? – Вместо того чтобы ответить гному, наемник повернулся к сестре.

– Убрать? Как именно?

– Любым способом. И еще, – Теор улыбнулся, – дверь при этом может и пострадать.

– Что ты задумал? – спросил с подозрением Гард.

Но чародейка уже послала по направлению к двери сгусток уплотненного воздуха, а Теор рванул следом. Ударив в дверь, воздушный таран сокрушил ее в мгновение. Обломки двери и деревянные щепки разлетелись во все стороны.

Теор выскочил наружу и, развернувшись вполоборота, рубанул клинком слева от себя. Лезвие флиссы рассекло высокому мужчине грудь, обломки металлических колец доспеха вперемешку с кровью полетели в стороны. Стражник даже не успел вытащить меч из ножен. Теор резко развернулся вправо, где стоял еще один воин. Крепкий коренастый стражник едва успел удивиться вонзившейся ему глубоко в щеку длинной острой щепке от разнесенной двери, а смертоносная сталь в руках наемника уже пронзила ему сердце.

На большой поляне, охваченной кольцом деревьев, остались трое. Над черным алтарем, сплошь покрытым пятнами засохшей крови, склонился худощавый мужчина в длинном, до пят, балахоне ярко-синего цвета; Теор не сомневался, что это был чародей. Рядом с ним застыли словно изваяния двое стражников в простеньких доспехах, с алебардами в руках.

Казалось, что разлетевшаяся в щепки дверь нисколько их не интересовала. Но стоило пасть их товарищам, как чародей резко обернулся, выронив какой-то предмет из рук. Взяв себя в руки, он двинулся навстречу наемнику, оба стражника с алебардами следовали за ним шаг в шаг. Теору только это и нужно было. Наемник ринулся им навстречу так, словно от этого зависела не только его жизнь, но и жизнь во всем сущем.

Вся троица остановилась, явно растерявшись. Тем не менее чародей вскинул руки, и с его пальцев сорвался огненный шар, устремившийся к Теору. Тот даже не попытался увернуться, а на полном ходу рассек флиссой огненный шар прямо в воздухе. Магический огонь погиб, едва зародившись, рассыпался снопом бесполезных искр. Второй попытки испепелить себя Теор чародею не дал. Воин нырнул под выставленные стражниками алебарды и, оказавшись с чародеем лицом к лицу, одним ударом отсек тому голову. Двое других воинов прожили немногим дольше поверженного чародея. Одному из них Теор вонзил в горло стрелу, выхваченную из колчана, второму пронзил грудь флиссой.

Когда на поляну вышли Филда с Гардом, сражение уже закончилось.

– Проклятье, Теор… – проворчал гном, осматривая поверженных. – Ты их всех положил!

– Не одобряешь? – удивился Теор, возвращая клинок в ножны.

– Я не то чтобы ярый противник убийств… – неуверенно ответил Гард. – Я и сам за свою жизнь многих убил. Но вот так, пятерых разом… Я хочу сказать – те двое у двери даже не успели понять, от чего умирают. Или за что.

– Скажи, Гард, – ровным голосом сказал Теор, – как ты относишься к работорговле?

– Негативно конечно же!

– И если бы тебе представился случай избавить мир от работорговца, ты бы сделал это, не задумываясь, почему он этим занимается? – продолжал Теор.

– Да, – уверенно ответил гном. – Рабство – это худшее, что можно сотворить с человеком… или гномом.

– Нет, – отрезал молодой наемник. – Жертвоприношение – вот самая страшная участь для невинных. И эти люди, – он кивнул в сторону поверженных противников, – за деньги помогали приносить в жертву детей. И для чего? Ради высшей цели? Нет. Исключительно для своего благосостояния.

– Мы не знаем их истинных целей, – слабо возразил гном.

– А они важны? – спросил Теор, глядя напарнику в глаза.

– Нет… нет, не важны, – согласился Гард. – Да, пожалуй, ты прав.

Наемники остались одни на поляне. Они подошли к черному каменному алтарю, запачканному пятнами засохшей крови. Гард стиснул зубы.

– Ублюдки! – воскликнул гном, представив, как на этом алтаре лишалась жизни очередная маленькая девочка. – Да, Теор, ты определенно прав. Все, кто творят подобное, заслуживают смерти.

Теор положил руку на плечо товарища.

Филда тем временем осматривала алтарь. Здесь имелись пара ритуальных кинжалов, чаша с какими-то измельченными корнями и простая свеча из воска в черном железном подсвечнике. Не обнаружив ничего полезного, чародейка подобрала амулет, который чародей обронил во время короткого сражения. Вещь представляла собой что-то вроде большой, размером с кулак, броши в виде капли крови, с черной заглавной буквой «А» общепринятого языка.

– Что это такое? – поинтересовался Гард, разглядывая амулет.

– Сейчас выясним.