Хроники Бейна. Книга 3 - [23]

В этот момент появилась Катарина. Увидев лежащего на тротуаре человека, она бросилась к нему и попыталась остановить кровь.

– Отвали! – взвизгнул мужчина. – Ты вышла оттуда! Отвали! Эта зараза повсюду!

– Ты идиот, – сказала Катарина. – СПИДом так не заражаются. Я медсестра. Дай мне…

Отпихнув Катарину, мужчина вскочил на ноги. Несколько прохожих остановились, наблюдая за происходящим. Однако, как только раненый дал деру, интерес сразу пропал.

– Осел! – крикнула Катарина вслед удаляющейся фигуре. Потом повернулась к Магнусу: – С тобой все в порядке?

– В порядке, как видишь.

– Иногда я ловлю себя на мысли, что такие, как он, не заслуживают другой участи, – в сердцах выпалила Катарина. Достав из кармана платок, она вытерла руки. – Но что здесь делаешь ты?

– Пришел тебя повидать.

– Не стоило этого делать, – со вздохом ответила она. – Со мной все о’кей.

– Здесь небезопасно, а ты сильно истощена.

Катарину качнуло, и Магнус взял ее под руку. Она устала до такой степени, что Магнусу на мгновение показалось, будто голубая рука, которую он сжимал, вдруг стала бледнее.

– Ерунда, – едва слышно сказала она.

– Да, – сказал Магнус, – это заметно. Знаешь, если ты не начнешь думать о себе, мне придется заявиться к тебе домой и кормить отвратительным рыбным супом до тех пор, пока тебе не станет легче.

Катарина рассмеялась:

– Что угодно, только не рыбный суп.

– Тогда пойдем поедим чего-нибудь. Пошли. Приглашаю тебя в «Веселку»[7]. Тебе не помешают гуляш и хороший кусок пирога.

Они молча двинулись по улице. Под ногами чавкали мокрые листья.

В «Веселке» было спокойно. Они выбрали столик у окна. Люди вокруг тихонько переговаривались и поглощали голубцы. Магнус заказал кофе с рогаликом. Катарина решила взять большую тарелку борща, жареные пирожки с луком и яблочным вареньем, «ежики» с рисом и несколько бокалов вишневого рикки[8].

– В клинике не слишком-то легко работать, – наконец произнесла она.

Магнусу нечего было на это сказать.

– Но я нужна пациентам, – продолжила Катарина, тыкая соломинкой в лед на дне пустого стакана. – Некоторые из докторов – те, кто обязан помогать больным, – брезгуют коснуться их даже пальцем. Эта болезнь ужасна. То, как она протекает. Никто не должен умирать так.

– Да, – отозвался Магнус.

Катарина помешала лед, затем откинулась на спинку стула и тяжело вздохнула.

– Не могу поверить, что нефилимы, вернее их детишки, могли устроить такое, – сказала она, устало проводя рукой по лицу. – Как вообще такое могло произойти?

Именно по этой причине Магнус ждал Катарину возле клиники. Нужно было проводить ее до дома. И дело не в том, что его подруга устала. Все было гораздо сложнее. Теперь никто из обитателей Нижнего мира не мог чувствовать себя в безопасности. Ему и самому с трудом верилось в то, что Нижний мир оказался ввергнут в пучину хаоса из-за маленьких глупых Сумеречных охотников.

Когда несколько месяцев назад до него дошли первые слухи об этом, глаза Магнуса едва не вылезли из орбит. Кучка нефилимов, едва достигших двадцати лет, решила преступить законы своих отцов. Веселенькое дело! Вообще-то Магнус всегда считал, что Конклав и Закон, вкупе с подначками старших по рангу, неуклонно мостят путь к восстанию молодежи. Члены группки называли себя «Круг» (как рассказывал один из обитателей Нижнего мира), а их предводителем стал харизматичный юноша по имени Валентин. В банду вошли лучшие представители нового поколения.

Члены «Круга» утверждали, что Конклав относится к обитателям Нижнего мира чересчур мягко. (Сам Магнус упорно продолжал верить в то, что времена меняются, и если Алоизиус Старкуэзер желал видеть головы оборотней насаженными на колья, то Уилл Эрондейл рьяно, но безуспешно пытался скрыть свое доброе сердце.) Воинственно настроенные юнцы посчитали, что политика холодной отстраненности, которой придерживался Конклав, слишком великодушна к «мерзким тварям». Новое поколение жаждало крови и разом записало в чудовища всех без исключения друзей Магнуса. Создавалось ощущение, что ненавистью охвачен весь мир.

Валентинов «Круг» еще не успел зайти слишком далеко. Юные дарования не слишком усердствовали, хотя успели сделать достаточно. Через порталы они проникали в разные города, якобы для того, чтобы посетить местные Институты. И везде, где они появлялись, гибли обитатели Нижнего мира.

Конечно, ни для кого не было секретом, что нежить, преступившая Закон, существовала всегда. И Сумеречные охотники были строги к нарушителям. Однако Магнус родился не вчера и даже не в этом веке. Он вовсе не считал совпадением то, что там, где появляются Валентин и его дружки, число жертв множилось. Они искали любой повод, чтобы избавить мир от тех, кого считали приспешниками Сатаны.

– Чего хочет этот мальчик, Валентин? – спросила Катарина. – Каков его план?

– Он желает уничтожить весь Нижний мир, – ответил Магнус. – И план у него один – стать самой большой сволочью в мире.

– Но что, если они заявятся сюда? – простонала Катарина. – Что предпримут Уайтлоу?

Магнус жил в Нью-Йорке десятки лет и все это время тесно общался с Сумеречными охотниками нью-йоркского Института. Последние несколько десятилетий Институт возглавляли Уайтлоу. Чаще всего они занимали позицию невмешательства. Однако Магнус всегда питал к ним стойкую неприязнь, и они отвечали ему тем же. Им ничего не стоило выдать абсолютно невинного обитателя Нижнего мира, однако на собственных деток и их приятелей они не могли надышаться, так что Магнус и предположить не мог, как Уайтлоу поступят теперь.