Хроника жизни Фридриха Ницше - [5]
Работа над вторым "Несвоевременным" и завершение его к концу года. 30 декабря в Лейпциге Ницше посещает семью Ричля. Бурный спор - "под конец они остались при том, что я высокомерен и презираю их".
1874
В феврале выход в свет второго "Несвоевременного". Временное улучшение здоровья, сопровождающееся, впрочем, растущей депрессией (по Ясперсу, "начало психоневротического процесса, вызванного разрывом с Вагнером"). Из письма Вагнера от 6 апреля: "Среди прочего я обнаружил, что в моей жизни никогда не было такой мужской компании, которая заполняет в Базеле Ваш вечерний досуг... Но молодым баричам явно недостает женщин: это называется, как выразился однажды мой старый друг Зульцер, откуда бы позаимствовать, не крадя? Хотя можно было бы по нужде и украсть. Я думаю, Вам следовало бы жениться или сочинить оперу; то и другое, все равно в хорошем ли или худом варианте, пошло бы Вам впрок. По мне лучше женитьба... Ах, Бог ты мой! женитесь-ка Вы на богатой женщине! Отчего только Герсдорф должен быть мужчиной! Затем отправляйтесь в путешествие и приобретайте вовсю великолепный опыт... и - сочиняйте Вашу оперу, которая наверняка будет исполнена позорнейшим образом. - Какой бес сделал из Вас только педагога!"
Темы летнего семестра и семинара: Античная риторика; Эсхил, "Хоэфоры"; Сафо (зимой - История греческой литературы; Риторика Аристотеля; Софокл, "Царь Эдип"). Работа над третьим "Несвоевременным". В начале августа поездка в Байрейт. Запись в дневнике Козимы Вагнер от 15 августа: "Профессор Ницше уехал, причинив Рихарду немало трудных часов. Среди всего он утверждает, что не находит больше радости в немецком языке, что охотнее говорил бы на латинском и т. д.". В начале октября выход в свет третьего "Несвоевременного". Планы и наброски к четвертому (ненаписанному) "Несвоевременному": "Мы филологи". На Рождество поездка к матери и сестре в Наумбург.
1875
Из письма к М. фон Мейзенбуг от 2 января: "Вчера в первый день года я с настоящим трепетом заглянул в будущее. Как это ужасно и как опасно - жить: я завидую тому, кто умирает по-честному". В феврале глубочайшее потрясение от решения Ромундта (университетского коллеги и друга) стать католическим священником. 6 марта - приезд в Базель Герсдорфа, записывающего под диктовку Ницше часть предполагаемого четвертого "Несвоевременного". В начале апреля общий обзор первых трех "Несвоевременных" в "The Westminster Review". Сильнейший приступ болезни: "тридцатичасовая головная боль и частая рвота желчью". Вместе с тем напряженная подготовка (по 13 часов ежедневно) к очередному летнему семестру (по истории греческой литературы и "Риторике" Аристотеля). Из письма к Э. Роде от 7 июня: "Для Несвоевременностей у меня нет ни времени, ни сил... Очень скверно с желудком и глазами". Летом с сестрой на курсе лечения в Баден-Бадене. Письмо от Карла Фукса, молодого данцигского музыканта: "Вы должны знать, что никто, даже сам Шопенгауэр, не имел на меня такого воздействия, как Вы; я обязан Вам половиной своей жизни; без Вас я никогда не сориентировался бы в омерзительном угаре "современности"", о которой только Небу известно, кто положит ей конец".
Темы зимнего семестра: История греческой литературы (заключение); Антикварные предметы религиозного культа у греков. Якоб Буркхардт о Ницше: "Такого учителя уже не будет у базельцев". Знакомство с Петером Гастом, приехавшим в Базель из Лейпцига послушать лекции Ницше. Чтение "Психологических наблюдений" П. Рэ. Работа над четвертым "Несвоевременным" ("Рихард Вагнер в Байрейте" вместо предполагаемого "Мы филологи"). К концу года резкое ухудшение здоровья.
1876
В первых числах января освобождение по болезни от преподавания в Педагогиуме (с февраля и в университете). Из письма к Э. Роде от 18 февраля: "Мои головные боли усиливаются от лекций, я не могу ни читать, ни писать". 6 марта поездка с Герсдорфом на Женевское озеро. Знакомство с женевским дирижером Гуго фон Зенгером; слушает Берлиоза, посещает дом Вольтера в Фернее. 11 апреля делает предложение Матильде Трампедах (впоследствии третьей жене Г. фон Зенгера), с которой был знаком всего несколько часов. В середине апреля возвращается в Базель. Приглашение от М. фон Мейзенбуг провести с ней и Альбертом Бреннером (студент и друг Ницше) отпуск на Адриатическом море; базельская учебная коллегия предоставляет Ницше годовой отпуск с октября 1876 по октябрь 1877 г. Темы летнего семестра: Доплатоновские философы; О жизни и учении Платона (по семинару: Гесиод). В начале июля выход в свет четвертого "Несвоевременного". Открытка Вагнера: "Друг! Ваша книга невероятна! - Откуда только у Вас такой опыт обо мне? Приезжайте скорее и приучите себя на репетициях к впечатлениям!" 23 июля Ницше в Байрейте. Резкое ухудшение здоровья. "Бегство" на неделю (с 6 по 12 августа) в Клингенбрунн. С 12 августа, уступая уговорам сестры, возвращается в Байрейт и присутствует на первом торжественном исполнении "Золота Рейна". 27 августа с Э. Шюре и П. Рэ возвращается в Базель. Начало работы над афоризмами к "Человеческому, слишком человеческому".
Книга посвящена одному из крупнейших мыслителей второй половины XVIII — начала XIX века. Особое внимание в ней уделяется творческой биографии мыслителя. Философское и естественнонаучное мировоззрение Гёте представлено на фоне духовного развития Европы Нового времени.Для широкого круга читателей.
Рудольф Штейнер, «Загадки философии». Опубликовано в журнале «Вопросы философии», 12/2002.
Удивительная книга, после которой — скажем мы в стиле Ницше — неприлично уже в наш век знания не быть христианином. Книга, ставшая жизнью и подтвержденная каждым биением жизни написавшего ее человека. Любителям всяческих магий и не снилась такая магическая власть, которая царственно просвечивает через каждую ее страницу: вершина, достигнутая тут, — та самая, с которой только и открываются «все царства мира и слава их». Мне приходит в голову невозможный, но еще раз эвристически оправданный вопрос: а что, если свобода, сотворенная в этой книге, не была бы христианской? Ответ — по уже неотвратимой аналогии — приходит сразу: тогда бы это был Иисус, не тронувшийся к Иордани, и значит, Иисус, отказывающийся осуществить впервые мистерию слов: «Не я, но Христос во мне»; наверняка и ему раздался бы голос: «Сей есть Сын Мой возлюбленный», только голос этот принадлежал бы уже не Отцу… И еще одно, на этот раз, впрочем, вполне возможное сравнение: образ царя-мага, ведомого Рождественской звездой и возлагающего дары к ногам только что рожденного младенца… Эта книга, философия свободы — по сути магия свободы — и стала таким даром, поднесенным самым свободным духом земли восстающему в Космосе эфирному Христу.
Автор в своей работе пытается переосмыслить творчество Гете, важность его литературного наследия для мировой культуры.Гете-поэт как функция переменного значения, охватывает целый класс проявлений этой личности: поэт-философ, поэт-естествоиспытатель. Но что бы он не делал, чем бы ни занимался, он прежде всего и во всем поэт.
Лекция прочитанная в МГУ им. Ломоносова в 25 мая 2005 г. "Философии по большому счету, — нет. Исчезли философские проблемы. Философия была всегда последовательностью проблем, а сейчас этого вовсе нет. Все эти Деррида склонированы с Хайдеггера, которому принадлежит честь быть первым дезертиром западной философии. Великую и трагическую работу мысли более чем двух тысячелетий он свёл просто к какой-то аграрной мистике. Гуссерль именно этому ужаснулся в своем талантливом ученике. Хайдеггер — это что-то вроде Рильке в философии.
Усваивая азы конкретного мышления, мы начинаем едва ли не с того, что отучиваемся на скорую руку априоризировать понятия и привыкаем пользоваться ими сквозь окуляр различных "жизненных миров". У рыночных торговок в Афинах, судачивших о Демосфене и Изократе, отнялся бы язык, приведись им однажды услышать слово идея в более поздней семантике, скажем из уст Локка или Канта. Равным образом: никому не придет сегодня в голову выразить свое восхищение собеседником, сказав ему: "Вы, просто, ну какой-то психопат!", что еще в конце XIX века, после того как усилиями литераторов и модных психологов выяснилось, что страдают не только телом, но и "душой", могло бы вполне сойти за комплимент.
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Один из величайших ученых XX века Николай Вавилов мечтал покончить с голодом в мире, но в 1943 г. сам умер от голода в саратовской тюрьме. Пионер отечественной генетики, неутомимый и неунывающий охотник за растениями, стал жертвой идеологизации сталинской науки. Не пасовавший ни перед научными трудностями, ни перед сложнейшими экспедициями в самые дикие уголки Земли, Николай Вавилов не смог ничего противопоставить напору циничного демагога- конъюнктурщика Трофима Лысенко. Чистка генетиков отбросила отечественную науку на целое поколение назад и нанесла стране огромный вред. Воссоздавая историю того, как величайшая гуманитарная миссия привела Николая Вавилова к голодной смерти, Питер Прингл опирался на недавно открытые архивные документы, личную и официальную переписку, яркие отчеты об экспедициях, ранее не публиковавшиеся семейные письма и дневники, а также воспоминания очевидцев.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
Воспоминания видного государственного деятеля, трижды занимавшего пост премьер-министра и бывшего президентом республики в 1913–1920 годах, содержат исчерпывающую информацию из истории внутренней и внешней политики Франции в период Первой мировой войны. Особую ценность придает труду богатый фактический материал о стратегических планах накануне войны, основных ее этапах, взаимоотношениях партнеров по Антанте, ходе боевых действий. Первая книга охватывает период 1914–1915 годов. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.