Хроника смертельной осени - [198]

Она, хоть и пьяная, но почувствовала нехорошие интонации в его голосе и, удивленная, не тронулась с места.

– Ну что ж ты, – Мигель выжидающе смотрел на нее. – Иди! Ты сама поставила условия. Ступай! – приказал он.

– Ты настаиваешь? – она взглянула на него исподлобья. – Ладно!

– Я не позволю, – Орлов встал между ними.

– Не позволишь ты – мне? – презрительно усмехнулась она. – Отойди-ка!

– Он тебя не удержит, – Орлов схватил ее за руку. Остальные стояли вокруг и слушали, как они препираются.

– Вот именно, – фыркнула Катрин. – Конечно, не удержит.

– Ты разобьешься!

– А тебе не все равно? – Катрин вырвала руку. – Пусти!

И она скрылась за углом, там, где был проход на балкон. Через мгновение она появилась на нем и посмотрела вниз. Мигель, гораздо ниже ростом, чем Булгаков, уже стоял под балконом, приняв как можно более устойчивое положение. Весь его вид красноречиво свидетельствовал, что он не собирается сдаваться.

Две пары пьяных глаз – темных и упрямых – с нескрываемой насмешкой уставились друг на друга. Тут Олег понял, что музыка уже не играет, ди-джей заткнулся, никто не танцует, а весь зал наблюдает за тем, что происходит между Мигелем и Катрин. Она перемахнула через бортик и еле удерживалась на краю. Она стояла, балансируя, словно на краю пропасти. Находчивый осветитель направил на нее голубой луч прожектора. Все понимали – скандал на подходе, и вот-вот произойдет взрыв. И он не заставил себя ждать.

– Ты уже придумал свою американку? – звонко спросила она.

– Придумал. Поедем ко мне, – произнес он, глядя вверх, на нее. – Уже такси вызвал.

– Ну, тогда лови, – воскликнула она и взмахнула руками, словно желая взлететь. Весь клуб хором ахнул, словно общий вздох ужаса пронесся над танцполом.

Конечно, Мигель не смог удержаться на ногах. Он рухнул под ней, но даже не это самое неприятное. Страшный каблук Катрин прошил, словно стилет, его льняные слаксы, распоров их на правой ноге – от промежности – вниз до колена, чудом не оставив его без потомства. Но острие каблука все же задело его кожу, и разорванная светлая ткань быстро пропитывалась кровью. Самой Катрин досталось не меньше – она сильно ударилась при падении, и теперь лежала, потеряв сознание, распластавшись на испанце, словно мертвая птица.

– Вашу мать! – Орлов подбежал к ним и стал отдирать Катрин от Мигеля. Он увидел, что ее глаза закрыты, и из ссадины на лбу сочится кровь. Мигель тем временем со стоном схватился за ногу.

– Вашу мать, вызовите скорую! – заорал Орлов, но тут к нему подошел Булгаков и, встав на колени, осмотрел ее рану.

– Неси ее в мою машину, – приказал он. – Поехали ко мне в отделение. Он повернулся к Мигелю:

– И ты тоже… амиго. Хромай, давай. Ногу тебе, видно, зашивать придется. Орлов, чего ты ждешь?

Но Орлову было не до него. Он был занят.

– Я тебя прикончу, придурок! – зарычал он, хватая Мигеля за ворот. – Ты ее чуть не убил!

– Да пошел ты со своей стервой, – прошипел испанец и тут же получил по физиономии.

– Эй, вы что, с ума сошли, – Олег попытался встать между ними, но их было уже невозможно остановить. Два пьяных самца, не поделивших самку – дело безнадежное. Они били друг друга с изощренным наслаждением, круша все вокруг – мебель, посуду, светильники. Булгаков, обматерив их в полный голос, уже увез Катрин, а Мигель с Орловым все дрались. Пока не появился наряд, и их не замели – всех троих, кроме Антона и Анны, которые испарились гораздо раньше, когда скандал не был столь очевидным, а витала только его перспектива…

В последний момент чья-то рука подняла с пола маленькую грушевидную жемчужину на оборванной золотой нити…

…– Вот когда ты ее возненавидел, – констатировал Булгаков. – За что? Ты был сам виноват.

– Ну разумеется, – хмыкнул испанец. – Я во всем виноват, – Мигель прикрыл черные глаза, дабы притушить разгоравшуюся в них ненависть, на скулах же испанца выступили красные пятна. Он рявкнул:

– А гадюка твоя, которая опозорила меня перед всем клубом – ангел? Шлюха. Поджарю-ка я крылышки твоему ангелу.

Выплюнув эту пакость в лицо своему бывшему другу, испанец презрительно скривился.

– Ты замечательно скрывал свою неприязнь, – с угрозой сказал Сергей. – Теперь я понимаю… Прикидывался ее другом, но делал все, чтобы ей стало плохо. Это ведь была твоя провокация, тогда, у Антона? Твоя блестящая идея?

– Ну разумеется, – широко улыбнулся Мигель.

– Гадина, – прошептала Катрин еле слышно. Она стояла в стороне, сжав кулачки с такой силой, что если б в них держала шею Мигеля, она, вероятно, задушила бы его.

– Увы, мне не удалось довести дело до логического конца, – в голосе Мигеля звучало искреннее сожаление. – Я рассчитывал, что она, наконец, ляжет под меня – от ревности и злости на Орлова. И все увидят, какая это шлюха, уж я бы постарался. Но события пошли немного не так, как я рассчитывал. Я ждал, что она придет ко мне, но пришла не она. Пришла Анна. И все полетело к чертям…

Услышав его слова, Анна очнулась. Словно внезапно натолкнулась на зловонную трясину – она даже немного отпрянула, охваченная отвращением.

– Значит, тогда, в кабинете, ты ждал не меня, а Катрин, – прошептала она. – Господи, какой стыд…