Хроника одного скандала - [67]

— Нет… — Она спрятала лицо в ладонях. — Я пыталась дозвониться до Стивена.

Такси заехало за нами в шесть утра. Миссис Тейлор вышла на крыльцо прощаться в ночной сорочке. Наконец такси тронулось от дома к воротам; Полли, на щеке которой все еще краснел след от пощечины, встала на заднем сиденье на колени и жалобно замахала удаляющейся фигуре бабушки. Шеба, сидевшая рядом с шофером, с каменным видом смотрела перед собой.

По возвращении в Хайгейт я настояла на том, чтобы проводить мать и дочь в дом. Мы не прошли дальше прихожей, как навстречу, перепрыгивая через три ступеньки, сбежал Ричард.

— Полли! — воскликнул он, прижимая к себе дочь. — Дорогая, никогда так больше не делай, ладно? Ты так нас напугала… — Он отодвинул ее от себя, пригляделся: — Что у тебя с лицом?

— Я ее ударила, — быстро ответила Шеба. — Мы поскандалили.

Вспомнив о своих горестях, Полли немедленно уткнулась носом отцу в грудь и захныкала. Ричард в недоумении уставился на жену.

— В чем дело? — резко спросила Шеба. — О-о, ради всего святого! — Она обернулась ко мне: — Огромное вам спасибо, Барбара. Поезжайте домой.

Я предложила задержаться, помочь с ужином, но Шеба была непреклонна.

— Вы сделали все, что могли, и даже больше, — сказала она, провожая меня к выходу.

Мы расцеловались на прощанье, и я ушла, но не успела спуститься с крыльца, как Шеба вновь выглянула из двери:

— Барбара! Вы ведь дадите знать, если что-нибудь услышите о Бэнгсе, да?

Я кивнула:

— Обязательно.

После моего ухода Шеба скрылась у себя в спальне и набрала номер пейджера Конноли. Подождала минут пять — он не перезвонил. Шеба спустилась в гостиную, где Полли, устроившись в объятиях отца на диване, взахлеб жаловалась на ужасное поведение матери прошлым вечером. Шеба молча взяла сумочку, пальто и исчезла из дома.

В течение следующих трех часов она бесцельно колесила на велосипеде по Лондону. Сначала каждые пятнадцать минут останавливалась, чтобы набрать номер Конноли, а потом потеряла надежду. Должно быть, отключил пейджер, решила она, или оставил дома, а сам где-нибудь гуляет. До Нового года оставалось два дня, и в столице еще царило послерождественское затишье. Улицы были практически пусты. Морозный воздух, казалось, серебрился, и, делая вдох, Шеба словно набирала полную грудь мелких осколков. С приближением вечера на Лондон опустился ледяной туман. Фонарь на велосипеде Шебы не работал, и теперь она старалась по возможности держаться тротуаров. Время от времени ей встречались пешеходы — укутанные до бесформенности фигуры, внезапно выступающие из густой, как суп, мглы. Какая-то женщина крикнула вдогонку Шебе «С Новым годом!», а чуть позже старик с неожиданной яростью обругал ее за езду без фонаря.

К пяти часам Шеба промерзла до костей. Она ехала по пустынному городу, выискивая открытое кафе. Нашла в Клеркенуэлле — обшарпанную забегаловку, где было очень жарко, дымно и шумно от звона посуды. Шеба заказала яичницу с тостами, чашку чая и задумалась, что же ей делать дальше. Надо было возвращаться домой — успокаивать дочь, объясняться с негодующим мужем. Шеба понимала, что семья давно тревожится за нее, но не могла себя заставить. Вернуться домой, не поговорив с Конноли хотя бы по телефону, было выше ее сил. Где-то на задворках сознания крепла мысль, что если ей не удастся поговорить с Конноли этим вечером, то уже не удастся никогда. А потом ее осенило: надо поехать к дому Конноли! Понятно, что объявиться на пороге нельзя, но ведь можно покричать под окошком или бросить камешек, если по-другому не выйдет. План обретал очертания, и у Шебы посветлело на душе. Воодушевленная перспективой встречи с Конноли, Шеба расплатилась и вышла из кафе.

Путь до района Конноли оказался неблизким; к тому же, добравшись туда, Шеба потеряла еще полчаса, заплутав в хаосе зданий. Шеба сбилась с ног, пока нашла нужный квартал. Как и в первый раз, она проехала по переулку позади дома, забыв, что окно спальни Конноли выходит на другую сторону. Пришлось разворачиваться и делать круг. Увидев свет в его комнате, Шеба не сдержала радостного возгласа. Наконец хоть какой-то проблеск удачи.

Шеба постояла, глядя на окно и мысленно умоляя Конноли почувствовать ее присутствие. Потом тихонько позвала его. Она побоялась крикнуть слишком громко, и сначала у нее ничего не вышло — голос сорвался. Но Шеба не сдавалась. Стиии-вен, пищала она. Стиии-вен. Конноли не отзывался, зато в окне соседнего дома дрогнула занавеска и появилось лицо женщины. Шеба замолкла: не хватало ей объясняться с соседями. Она поискала глазами какой-нибудь подходящий снаряд, чтобы бросить в стекло, но ничего не нашла. Ни камешка, ни пробки от бутылки.

И тогда ей в голову пришла еще одна идея. Нужно позвонить Конноли из уличного телефона-автомата! Номера Шеба не знала — из конспирации она прежде вызывала Конноли только по пейджеру, — но ведь в автомате есть телефонный справочник. А если трубку снимет кто-то из родителей, она назовется его одноклассницей. Шеба удивлялась, как это до сих пор до такого не додумалась.

Ближайший телефон не работал. Ей повезло со следующим, напротив винной лавки на Олбани-Уэй. Будка провоняла сырым табаком и мочой, но аппарат был в порядке. Шеба нашла в справочнике телефон семейства Конноли, потренировалась немного, изображая школьницу, после чего набрала номер.