Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахи о дагестанских войнах в период Шамиля - [22]

Шамиль встал, надел оружие и взял толстую палку. Он остановился у двери и нашел ее запертой. Он прислушался и узнал среди них по голосу одного из своих родственников, которого звали Инус. Шамиль позвал его строгим голосом и сказал: «Открой дверь!» Тот встал испуганный и устрашенный и открыл дверь. Шамиль вошел к ним и принялся бить их палкой, делая им выговоры за мерзость их смешения [с женщинами] и позоря их. Они убежали и не осталось никого, кроме некоторых женщин в углах дома.

Шамиль спросил: «Где хозяйка этого дома?» Одна встала и сказала: «Вот я, пусть моя душа будет выкупом за тебя». Он выругал ее, сделал ей выговор и вернулся.

На утро двое мужчин из совершивших этот проступок оказали сопротивление и отказались принять наказание, а народ уступил им, не принудив их к наказанию. Тогда Шамиль встал, надел оружие, взял книгу и, сев в месте их сборища, раскрыл эту книгу перед собой и сказал: «Этот день — день размежевания между исполняющими шариат и открыто выступающими против него. Если вы пойдете и насильно их приведете — то добро вам. Иначе же, истинно, я пойду один и буду сражаться с ними за это [т. е. заставляя согласиться на наказание], затем пошлю с просьбой о помощи гонцов в округа и подлинно придут те, кто будет сражаться с вами и до основания истребят вас. А если же вы считаете, что не осталось никого, кто помог бы шариату и утвердил его, то Аллах всевышний не покидает религии и ее людей, наоборот, он оказывает им помощь в возвышении ее». Народ набросился на тех [78] двух мужчин броском льва и насильно притащил их для наказания, с того дня они склонились к шариату. Однако то время было временем расстройства и неполадок, взаимной ненависти и вражды между народом Дагестана, в связи с чем ослабела мощь шариата, усилилась непокорность отступников, возвысились их голоса и поднялись их головы.

Глава об ополчении Ансаля против Шамиля

В это время Ансаль трижды собирал войска против Шамиля, но Аллах всевышний ничего не увеличил им этими поступками, кроме уничтожения и позора. И вот во время одного из сборищ их против него Шамиль послал им письмо следующего содержания: «О, ансальцы, не дотрагивайтесь пальцами ваших рук до зада медведя, ибо он вас уничтожит».

Затем после их подчинения и покорения посредством силы мощи Шамиля на это письмо наткнулся один отступник из жителей равнины и сказал следующее: «Посмотрите, как справедливо слово этого человека и как стала безобразна среди них [ансальцев] погибель и как она полно завершилась». Конец.

В один из этих трех раз они выслали против Ыиша милицию округа Киндаляль, которая потребовала от жителей Ыиша, чтобы они изгнали Шамиля из их селения. Жители Ыиша испугались того, что эта милиция уничтожит их посевы и плодовые деревья, и стали просить Шамиля, чтобы он ушел из селения куда-нибудь в сторону, а затем, после ухода этой милиции вернулся бы обратно в селение.

Они неотступно упрашивали его. Шамиль указал на большой палец своей ноги и поклялся в том, что «если бы даже те [т. е. милиция] попросили меня шевельнуть этим пальцем ради них, то и то я бы не [79] шевельнул». Затем он вышел с товарищами числом, не превышающим десятка, вооруженный, одетый в кольчугу и шлем, как будто бы [весь] покрытый железом, и остановился на вершине вдали от селения Ыиш на виду тех пришельцев. К нему пришел от них посланцем один человек, которого знал Шамиль со времени обучения, и сказал: «Они просят тебя уйти из этого селения куда-нибудь в сторону, для того чтобы они вернулись, исполнив то, что было на них возложено со стороны Ахмед-хана, а затем ты вернешься обратно в это селение».

Шамиль их заругал, угрожая им и говорил грубые слова, как будто бы он — вождь великого войска, и поклялся, что он не двинет ради них и пальцем. «Пусть приходит ко мне тот, что заставит меня уйти. А ты, если вернешься ко мне с этими словами вторично, то я непременно убью тебя пулей в середину твоего лба».

Когда посланец вернулся к ним [к милиции], то они убежали оттуда позорным бегством, а Шамиль преследовал их сзади с теми, кто был с ним. Затем, подошли со стороны молодцы из Ыиша, забрали многих из милиции и раздели их.

В другой раз вышли ансальцы против Ыиша и остановились на их засеянных полях и в их садах. Они потребовали изгнания Шамиля и удаления его из их селения. Они рубили и жгли находившееся там [на полях и в садах] имущество жителей Ыиша и разрушили несколько жилищ в их местности. Но жители Ыиша не хотели изгнания Шамиля и в то же время испытывали страдания от того, что совершали с ними ради него. К Шамилю пришел тогда один из них, говоря: «Наш кадий, а он — ученый Али ал-Гульзави,[63] говорил при всех нас на собрании о том, что Шамилю нужно уйти из этого селения окончательно [80] из-за этой великой межусобицы для того, чтобы потушить ее». Шамиль призвал Али ал-Гульзави к себе. Они сели на скамью и беседовали. Затем Шамиль спросил его: «Что это такое передают о тебе?» Али ответил: «Я говорил это потому, что выступают отсюда вот хунзахцы, — и он показал в одну сторону, — а отсюда вот — багуляльцы, и отсюда вот и отсюда приходят в движение межусобицы и становятся тягостными и невыносимыми дела». Тогда Шамиль сказал: «Не спеши, о кадий, если неверные устремились бы на жителей Стамбула, осадили бы их и потребовали изгнания хункара