Хроника Арии - [60]

— Ура! — подхватила толпа на разные голоса.

Лошади от шума дернулись и громко заржали, и трактирщик едва не свалился на землю под хохот толпы. Из шатров стали выползать скучающие наемники. Винный аромат кружил голову, так же, как и мысли, что вино бесплатное. Больше на Вико никто не обращал внимания. Крышки от бочек взлетели вверх, над площадью понеслись глухие удары кружек и гогот наемников. Тут и там визжали довольные портовые шлюхи.

— Радуйтесь, — прошептал Вико. — Недолго осталось.

Он направил лошадей за собой. Турин и Нирут сидели в повозке, глядя, как вино исчезает в глотках наемников.

Когда портовую площадь накрыла глубокая ночь, все, до единого, наемники спали непробудным хмельным сном. Серые тени замелькали между шатрами, лишь свет луны поблескивал на обнаженных клинках крадущихся. Тысяча повстанцев окружила все шатры, и едва над площадью раздался крик совы, каждый, кто скрывался под покровом ночи, утолил жажду крови своего клинка. Ничего не подозревающие наемники умирали один за другим. Кровь пинтами изливалась на серые камни, которыми была вымощена площадь, вытекая из вспоротых шей.

Все было кончено быстро. Крепкий сон сменила смерть и Тария впустила новых прихожан в свои чертоги.

Скучающие корабли, стоявшие на пристани, приняли на свой борт мертвый груз. К рассвету тела всех наемников были перенесены в трюмы, и попутный ветер повел безжизненный караван в море. Богиня Тария словно видела, что произошло сегодня ночью: небо затянуло тучами, и на порт обрушился мощный ливень, смывая кровавые следы минувшей резни.

— Тария оплакивает детей своих… — Вико подставил лицо холодным струям. — Безумцы не ведали, что творят. Пусть море станет их последним приютом. Прими их, Тария, в лоно свое! — трактирщик вытащил амулет, висевший на шее, и поднес к губам.

Турин подошел к толстяку и положил руку ему на плечо. Вико повернулся и спросил:

— Турин, Гаспар отправляется к Вартусу с нашими людьми на нескольких кораблях. Вы справитесь?

— Не беспокойся, Вико. Мы долго не задержимся. Доставим оружие, вступим в бой, и вернемся в Золию. Народ завершит начатое.

Вико посмотрел сквозь капли дождя на удаляющиеся корабли, и зашагал прочь. Повозки, груженные трофейным оружием и доспехами, скрипнули.

* * *

Телеги натужно скрипели, колеса, обрамленные железом, катили по накатанной колее, ломая сушняк. Лошади фыркали и били хвостами, отгоняя приставучих слепней. Деревья склоняли свои ветви к дороге и изредка задевали возниц.

— У меня уже пятая точка болит! — сказал Нирут. — Нельзя было переместиться?

— Ну, если б было можно, не уж то бы мы тряслись уже пятый день?! — ответил Турин. — Не хватает мощи у колечек. А туда-сюда прыгать напряжно. Каждый прыжок много сил отнимает и здоровья. Почему, думаешь, войска так медленно собирались? Да потому-что все своим ходом. Вот чтобы предупредить наших, да время согласовать — это другое дело. А так — ну их, эти прыжки…

— Кобыле под хвост! — закончил фразу Нирут.

Турин незаметно натянул поводья и кобыла замерла. Лошадь, тащившая повозку Нирута, заржала и встала, как вкопанная.

— Ну, здрасьте! — крикнул Нирут. — Чего встала-то? Ехай, давай!

Турин, ехавший на первой телеге, обернулся.

— Ну, вот зачем ты так при них?! Что наделал? Все, дальше не пойдут. Придется своим ходом дальше.

— Перетаскивать на своем горбу? — возмутился Нирут. — Я не согласен!

Он спрыгнул на землю, взял поводья и попытался сдвинуть кобылу с места. Та лишь дергала ушами и фыркала, но не поддалась.

— А может, на твою телегу перекинем? — предложил Нирут.

— Ага, и сами впряжемся. Мы так загнемся еще до заката! Умно придумал. Нет, уж. Давай, горбаться!

Нирут подошел к телеге, откинул ткань, скрывавшую содержимое телеги, и начал навешивать на себя трофейное оружие. Турин с улыбкой посмотрел на друга. Он причмокнул и хлестанул свою кобылу кнутом. Фыркнув, та вновь застучала копытами по дороге. Телега Нирута тоже сдвинулась с места.

— Да тудыть твою в телегу! — крикнул юноша и, поправляя оружие, поспешил за повозкой. — Стой, мать твою! Стой!

Турин громко засмеялся.

— Опять твои шуточки?! — Нирут на ходу забрасывал мечи в телегу. — Чего издеваешься? Я вот тебе в сапоги наложу дерьма ихнего, когда спать будешь! Или муравьев под рубаху насыплю!

— Ишь ты… — выдохнул Арий. — Я пошутил, а он мне муравьев! Откуда только такие мысли в голове?! — Он усмехнулся и помотал головой.

Лес плавно протекал мимо, шумя листвой, и нагоняя дрему заливистым пением птиц. Перистые облака висели над головой, словно сопровождали путников в их опасном путешествии. Небесное светило бросало вниз свои лучи, которые безуспешно пытались пробиться сквозь кроны сосен и вязов. Нирут между делом срывал лесные, еще зеленые, орехи и громко выплевывал скорлупы, пытаясь попасть им в Турина. Лошади фыркали, отгоняя мошку, и продолжали без особого энтузиазма тащить груженые повозки. Тут колеса скрипнули в последний раз и замерли. Турин прислушался и поднял руку вверх, в знак того, что Нируту стоит замолчать, покончив перебранку с надоедливыми комарами и слепнями.

Впереди послышались чьи-то голоса. На всякий случай Арий скинул со спины щит. Из-за деревьев за которыми скрывалась дорога показался отряд, численностью в десять воинов. Они были пешими и хорошо вооруженными. На кожаных куртках, что красовались поверх рубах, виднелась руна «Х», которая означала, что этот отряд принадлежал к захватнической армии Хариуса.