Хромой пастух - [9]
«Крух! Куда идти хочешь?»
«Мне теперь в нижний мир надо».
«Тебе сухожилия перерезали».
«Все равно надо идти».
«Худиэ! Худиэ!» Шаман приседал, растопырив колени.
«Хэруллу! Хэруллу!» Шаман взлетал над землей как черное пламя.
Звуки бубна даже мышей загнали под землю, одни комары зудели, дождь моросил.
«Духи земли, воды, духи мелкие, крупные, предков зовите», — взлетал шаман.
«Зачем просить? — Голова Кутличана кружилась. — Зачем предков звать?»
«Погиль, — тоже произнес — Пон, — услышь. Жаловаться хочу».
«Зачем жаловаться?»
Кутличану показалось, что он громко спросил, но на самом деле никто его не услышал. Хотя нет, черный ворон услышал, потряс перьевой бородой. «Птицы, ко мне летите, — перевел Кутличану слова шамана. — Дикие олени, ко мне спешите, дед сендушный босоногий. Погиль, услышь. Пон, услышь. Всем духам-невидимкам укажи, пусть охраняют меня в движении. В нижний мир спущусь. Сейчас в нижний мир спущусь. Поднимите меня. Мать-лягушка, сядь у ног. Человека с надрезанным сухожилием поведу в нижний мир. Духи-невидимки, для людей новую айви готовьте. Новую душу готовьте. Поднимите выше гор… выше звезд…»
«Он хочет вернуть девушку Ичену?»
«Крух! — Ворон сильно удивился. — Зачем?»
«Она мне нужна. Не станет помогать — сам пойду».
«Тунгусы встретят — перережут второе сухожилие».
«Не боюсь. В нижний мир сойду, найду братьев Ичены».
«Один совсем не дойдешь».
«С Корелом дойду».
«Он медведь».
«Он рожден от человечьей самки».
«Это для тебя так. А для тунгусов он медведь. Тунгусы в него оперенную стрелу пустят — он взревет, встанет на дыбы и упадет. И будешь опять один».
«Найду в нижнем мире братьев Ичены. С ними вернусь».
«Крух! — недовольно сказал ворон. — А ближе никого нет?»
«Нет, только в нижнем мире. Других нет. Ближе совсем никого».
Кутличан опять вспомнил праздник. Ближе правда никого нет. Вот какой смелый юноша, дразнили его недавно на празднике. Вот молодой, а хочет много. Ездит с отцом на тальниковой нарте, а хочет другую. Подумал, на обратном пути обязательно подберу березовые полозья от нарт старого Мачекана: тому они больше не пригодятся, и красному червю не нужны полозья. На празднике надо мной смеялись. Особенно хромой богатырь смеялся, наклонял голову в хромую сторону. Только мохнатый Корел не смеялся и Тебегей, дудки-омок, с братьями Ичены смотрел участливо. «Возьми, молодой юноша, самый малый камень, мы засчитаем». Боялся, крепкая ли у меня кость. А хромой возражал: «Пусть сломается». Будто сам думал о девушке Ичене. Такой сам войдет в полог. Меня оттолкнет, скажет: это ты хромой, а меня таким природа изобрела, сам возьму девушку. И будет Ичена с таким жить. «У меня хороший муж, — будет говорить, — меня не отдает обыкновенным людям, а только самым лучшим. Если хромой Кутличан придет, — будет говорить, — передник не сниму, не пущу в полог».
«Крух!» — подтвердил ворон.
И подсказал: «Не говори с шаманом громко».
Подумал и еще подсказал: «Что скажет шаман, Кутличан, то так и делай, только громко не говори. У тебя душа, айви называют, сейчас слабая, она с подрезанными сухожилиями. Испугаешь шамана — он ее навсегда проглотит».
«Худиэ! Худиэ!» — бил шаман колотушкой.
«Это он с духами говорит», — с уважением перевел ворон.
«Дергэл! Дергэл!» Плыли запахи над землей: несвежей талой воды, мятого влажного ягеля, оленьего пота, холодной смерти.
«Пойду в нижний мир за братьями Ичены, — слабым голосом объяснил Кутличан. — С Корелом пойду, приведу братьев Ичены».
«Хэруллу! Хэруллу!» — вскрикивал шаман.
Ворон раздраженно потряс перьевой бородой.
«Хромой и медведь. Крух! Кто таких в нижний мир пустит?»
Кутличан закрыл глаза: шаман вдруг показался ему чесоточным.
Поможет такой? Как понять?
«Худиэ! Худиэ!»
Смотрел на шамана закрытыми глазами, видел черное пламя.
«Хэруллу! Хэруллу!»
Бубен гремит, голова кружится. Луна в небе не оглядывается, как Ичена на празднике.
«Дергэл! Дергэл!»
Почему всё не так?
«Наверное, сам поползу», — шепнул, чтобы не испугать шамана, но тот услышал и взметнулся черным пламенем прямо под луну, затмил ее свет. Ураса, окруженная небольшими деревянными идолами, показалась Кутличану совсем маленькой, а шаман рукой легко коснулся луны — вот какой сильный, как мячика коснулся. Такой может коснуться даже девушки Ичены. Как черное пламя взлетает, гремит бубном, кружит над пораженным вороном.
«Дергэл! Дергэл!» — такой может коснуться девушки.
«Кухиа! Кухиа!» — такой обязательно приведет в нижний мир.
«Хэруллу! Хэруллу!» — такой вернет братьев Ичены, сделает их товарищами.
С братьями Ичены легко догоню тунгусов. По запаху пойдем, сухим толченым мухомором силы будем поддерживать. Пением, пляской, ударами в бубен шаман поднимет преследователей над мокрой землей, над кривыми ондушами, над плоскими озерами, вступит в переговоры с невидимыми духами. Что захочет, то им скажет. Братья нужны девушке Ичене, у которой всех убили. Вот, скажет невидимым духам, молодой хромой будущий пастух ищет товарищей. Отца девушки нам не надо, оставьте себе, он старый, отдайте только братьев. Это ненадолго. Они отнимут у тунгусов свою сестру — вернутся. А хромой охотник тоже придет в нижний мир, но потом, позже, когда ребенку молодую душу подарит. И девушка Ичена придет в нижний мир, но тоже потом, позже. Старуха стражница перевезет всех в нижний мир на лодочке. И тунгусов можете взять. Сразу всех, ни одного не жалко. Кутличан и братья помогут перегнать остроскулых тунгусов в нижний мир. Эхое! Мы всегда окружены врагами.
Середина XVII века. Царь московский Алексей Михайлович все силы кладет на укрепление расшатанного смутой государства, но не забывает и о будущем. Сибирский край необъятен просторами и неисчислим богатствами. Отряд за отрядом уходят в его глубины на поиски новых "прибыльных земель". Вот и Якуцкий острог поднялся над великой Леной-рекой, а отважные первопроходцы уже добрались до Большой собачьей, - юкагиров и чюхчей под царскую руку уговаривают. А загадочный край не устает удивлять своими тайнами, легендами и открытиями..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Герберт Уэллс — несомненный патриарх мировой научной фантастики. Острый независимый мыслитель, блистательный футуролог, невероятно разносторонний человек, эмоциональный, честолюбивый, пылающий… Он умер давным-давно, а его тексты взахлёб, с сумасшедшим восторгом читали после его кончины несколько поколений и еще, надо полагать, будут читать. Он нарисовал завораживающе сильные образы. Он породил океан последователей и продолжателей. Его сюжеты до сих пор — источник вдохновения для кинематографистов!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Захватывающая детективно-фантастическая повесть двух писателей Сибири. Цитата Норберта Винера: «Час уже пробил, и выбор между злом и добром у нашего порога» на первой страничке, интригует читателя.Отдел СИ, старшим инспектором которого являлся Янг, занимался выявлением нелегальных каналов сбыта наркотиков и особо опасных лекарств внутри страны. Как правило, самые знаменитые города интересовали Янга прежде всего именно с этой, весьма специфической точки зрения; он искренне считал, что Бэрдокк известней Парижа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.