Христос с тысячью лиц - [15]
Почему мы можем считать его ранним?
Дело в том, что очень похожее высказывание Иисуса цитирует Климент Александрийский{34}. Он нашел его в «Евангелии от Евреев». Это Евангелие, не дошедшее до нас целиком, было написано теми учениками Иисуса, которые строго соблюдали иудейский закон и признавали ведущую роль Иакова Праведника.
Но самая важная деталь, которая подтверждает древность источника, лежащего в основе «Евангелия от Фомы», находится на самой поверхности. Она просто бьет в глаза.
Эта деталь – не что иное, как полное имя апостола. Его звали Иуда Фома, то есть Иуда Близнец. Иуда – это имя, Фома – прозвище.
Почему это важно?
Потому что точно так же, как нигде в «Деяниях апостолов» не упоминается о лидирующей роли Иакова Праведника, точно так же нигде в канонических Евангелиях не упоминается о том, что апостола Фому на самом деле звали Иуда.
Авторы канонических Евангелий вообще часто манипулируют именами апостолов.
К примеру, Марк называет апостола Симона Симоном Кананитом (Мк. 3:18). В переводе с арамейского Симон Кананит будет Симон Ревнитель, то есть Симон Зилот. Марк, уповающий на то, что его грекоязычный читатель незнаком с арамейским, предпочитает оставить грозную кличку без перевода.
Точно так же Матфей проговаривается, что прозвище апостола Петра (он же Симон) было Симон Бариона (Σίμων Βαριωνᾶ) (Мф. 16:17), то есть Симон Террорист. Словом бирьона Талмуд называет тех же людей, которых Флавий называет словом зилот.
Во всех канонических Евангелиях апостол Иуда Фома фигурирует просто как Фома (Мк. 3:18. Ин. 11:16; 14:5; 20: 24–29). Это имя стало очень популярным в Европе. С момента победы христианства в мире появилась масса Томасов, Томми, Томов и даже Томасин. Однако это имя не было настоящим именем апостола! Его имя было Иуда, а Близнец было просто его арамейским прозвищем.
Почему ортодоксальное христианство очень рано превратило прозвище апостола – «Близнец» – в его имя собственное?
Мы можем предположить, что по крайней мере одной из причин было то, что это прозвище само по себе носило гностический характер. Ведь Близнецом апостола прозвали еще при жизни.
И это значит, что – если не считать невероятного поистине предположения о том, что у Иисуса Христа был брат-близнец, – человек по имени Иуда еще в 30–40 гг. н. э. претендовал на то, что Христос был его духовным близнецом, его небесным двойником. Его вторым «я», сошедшим в Иуду так же, как до этого Христос сошел в человека по имени Иисус.
Сам факт наличия у Иисуса «духовного близнеца» еще в 40 гг. н.э явно противоречил утверждению о том, что гностицизм был поздней ересью.
И хотя Евангелие от Фомы в своем нынешнем виде написано не ранее 140-х гг., его первоисточник, как мы видим, отражает традиции, такие же ранние и даже раньше Марка, Матфея и Иоанна{35}. Это независимый от канонических Евангелий источник. «Иногда этот источник превосходит их»{36}.
Согласитесь, это очень неожиданно. Мы привыкли считать, что ужасный и проклятый гностицизм является поздней ересью. Он является искажением слов Христа.
Но гностическое «Евангелие от Фомы» сохраняет для нас некоторые очень ранние тексты, утраченные в Новом Завете. Эти тексты в оригинале принадлежали людям, которые соблюдали иудейский закон и считали Иакова Праведника главой всех верующих. Они принадлежали людям, которые считали человека по имени Иуда духовным близнецом, а не предателем Иисуса. И эти тексты уже носят явственно гностический душок.
Арамейский оригинал
Почему «Евангелие от Фомы» так разительно отличается от канонических Евангелий?
На это есть много ответов, но один из них необыкновенно прост.
Дело в том, что оригинал этого Евангелия был написан на арамейском. Оно дошло до нас в переводе на коптский и, отчасти, на греческом, но оригинал его был написан на арамейском языке.
Почему это важно?
Дело в том, что в истории христианства есть одна очевидная и невероятная загадка. Все тексты, которые вошли в Новый Завет, были написаны по-гречески.
Чтобы понять необычность этого, посмотрим на языковую карту античного мира.
Мы увидим, что греческий язык был языком всей восточной части Римской империи. Он был lingua franca в Египте, на Кипре, в Ионии, в Антиохии, в Тире, то есть во всех землях, которые до этого входили в состав эллинистических царств. В том числе на греческом говорили и жившие в них евреи, а евреев там жило предостаточно.
Однако в самой Иудее и Галилее на греческом не говорили. Там греческий был языком захватчиков, которые в 63 г. до н. э. уничтожили свободу Иудеи и осквернили Храм. Иудеи с этими людьми не общались, и следы этого сохранились в Евангелиях, где Иисус называет греков псами (Мк. 7:27) и говорит апостолам, чтобы они не входили в город эллинский (Мф. 10:5), то есть в те города на территории расчлененной римлянами Иудеи, которые были населены язычниками и которым было представлено право полисного самоуправления.
На иврите в Иудее к этому времени, однако, тоже не говорили. Там говорили на арамейском – другом lingua franca Древнего Востока. Это был официальный язык другой империи, почившей в бозе, а именно – Вавилонской. На нем (точнее, на его несколько различных диалектах) говорили также на огромных пространствах к востоку от римской границы, по всей Месопотамии.
Эйрик ван Эрлик родился в Раю. Он родился на планете, на которой мирно уживались друг с другом две расы, и так как разум другой расы был не похож на разум людей, в нем не было деления на твое и мое и не было деления на общество и государство.Но наследник Империи Людей затеял маленькую победоносную войну, чтобы освободить поселенцев Харита от власти тех, кого официальная пропаганда объявила чудовищами. И вот – через пятнадцать лет после конца войны – изгой получил возможность отомстить наследнику.
У хозяина Ахтарского металлургического комбината Вячеслава Извольского есть в жизни все. Свой завод. Свой губернатор. Свои менты. Свои прокуроры. Своя компания сотовой связи, чтобы никто не прослушивал его разговоров, и свой ОМОН, который может прилететь в Москву и выяснить отношения с теми, кто перешел дорогу Извольскому.Вот только в один прекрасный момент Вячеслав Извольский обнаруживает, что за ним охотится другой человек, у которого тоже есть свои губернаторы, свои менты, свои киллеры и даже – свой Кремль.
Генеральный директор Ахтарского металлургического комбината Вячеслав Извольский жесток, талантлив и беспринципен. Он стал собственником комбината, выкинув из директорского кресла обласкавшего его предшественника. Он завел свою компанию сотовой связи, чтобы никто не прослушивал его разговоры, он купил губернатора области и милицию города, и когда он, пьяный, едет по улицам своего княжества, местные гаишники останавливают все прочее движение. Но шахтерская забастовка и те, кто за ней стоит, поставили его комбинат на грань краха, его город — на порог экологической катастрофы, его рабочих — перед перспективой голода.Где та грань, перед которой остановится Стальной Король в стремлении защищать себя и своих подданных? И имеет ли он право остановиться?
Они выстроили на подмосковных дорогах красные кирпичные дома, архитектурой напоминавшие средневековые замки. Они устроили в бетонных гаражах ямы для раздевания автомобилей и места для пыток и вместо колоколов поставили на верхушки башен гнезда для пулеметов. Ничто не могло сравниться с их смелостью, разве что кроме их жадности и иногда невежества; сначала они извлекали деньги из собственной жестокости, а потом — из анархии, в которой утонула страна. Они имели власть грабить самим и запрещать грабить всем прочим, и вскоре Сазан с полным правом получил свой феодальный лен в отдельном московском районе.
Здесь нет государства – есть личные отношения. Здесь нет бизнеса – есть война. Здесь друзьям полагается все, а врагам – закон. Здесь решения судов обращаются на рынке, как ценные бумаги, а споры олигархов ведут к промышленным катастрофам. Здесь – Россия. Здесь – Промзона.Продолжение романа «Охота на изюбря» – на этот раз о войне между двумя промышленными группами.
Что случится с нефтезаводом, если во время конфликта акционеров туда вместо новых акционеров зайдут террористы?Что случится со страной, где нет правил? Где чиновники продают всех, кто их купил? Где владелец завода убирает партнера с помощью чеченцев, а чеченцев – с помощью ФСБ. Где те, кто должны предотвращать теракты, провоцируют их в надежде на новые звездочки. Со страной, которая стоит на краю катастрофы более страшной, чем самый жестокий теракт.
Фундаментальный труд Эугениуша Иванца, опубликованный в Варшаве в 1977 г., посвящен описанию причин и последствий миграции старообрядцев из России на территории, в настоящее время находящиеся в составе республики Польши. Автор книги воспользовался историческими, филологическими, социологическими, культурологическими, религиоведческими и этнографическими источниками. Монография впервые издается в переводе на русский язык. Издание сопровождается дополненной библиографией, в которой отражено современное состояние знания о старообрядцах, проживающих на территории бывшей Речи Посполитой, а также содержатся ссылки на электронные публикации в польских, немецких и российских интернет-библиотеках, а также в других ресурсах, предоставляющих в открытом доступе научную литературу и периодику.
В книге рассказывается о миссионерских трудах и мученической кончине святого Бонифация (672—754) – одного из выдающихся миссионеров Западной Церкви эпохи раннего Средневековья. Деятельность этого святого во многом определила облик средневековой Европы. На русском языке публикуются уникальные памятники церковной литературы VIII века – житие святого Бонифация, а также фрагменты его переписки. 2-е издание.
Книга Эжена Марена посвящена истории византийского монашества от Константина Великого до патриарха Фотия. Автор рассказывает о том, как с принятием христианства Константинополь и обширные территории Восточной Римской империи начали стремительно застраиваться храмами и монастырями, каждый из которых имел особый уклад и традиции. Марен знакомит читателя с внутренним миром обители, прослеживает жизнь инока от вступления в монастырь до принятия высшего сана, рассказывает о том, какую роль монахи играли в политической и общественной жизни империи.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Коран с хронологическим порядком сур. В наиболее точном переводе на русский язык.
Книга является переработанной и дополненной версией кандидатской диссертации на тему «Анализ мифологической составляющей восточнославянского язычества», которая была защищена автором в 2008 году в Нижегородском государственном педагогическом университете. В книге рассматривается вопрос о сущности такого сложного явления, как восточнославянское язычество, намечаются возможные направления его изучения на современном этапе развития науки, делается попытка реконструкции представлений восточных славян о солярных божествах. Книга делится на два взаимосвязанных блока: теоретико-методологический и историко-этнографический.