Христианство в Китае: история и современность - [22]
В конце XIX века в Китае развернулась дискуссия между миссионерами по вопросам целей, содержания и методов их деятельности. В 1886–1887 годах в «The Chinese Recorder and Missionary Journal» была опубликована серия статей Дж. Нивьюса, в которых пропагандировалась идея финансового «самообеспечения» миссий, необходимость ограничения использования китайцев–миссионеров, доказывалось, что главной целью протестантских обществ в Китае является христианизация китайцев. В начале 1900 г. в этом журнале опубликовали рецензию на работу Дж. Нивьюса его бывшего единомышленника миссионера С. Мэйтера с жесткой критикой идей своего друга [304]. Данные споры отражали противоречия между собственно христианским миссионерством и национальногосударственными интересами работавших в Китае иностранцев.
В целом, в конце XIX века отмечался значительный рост протестантов в Китае. Если в 1889 г. в стране насчитывалось 37 тыс. китайцев–протестантов, то к 1890 г. их число достигло 85 тыс. человек. Можно отметить, что к началу ХХ века в Китае работало 3, 5 тыс. протестантских миссионеров (в четыре раза больше, чем католических), а их паства насчитывала лишь 100 тыс. китайцевпротестантов (в семь раз меньше, чем католиков) [305].
2.3. Православная миссия в Китае во второй половине XIX века
Новый этап истории Российской духовной миссии в Китае начинается с подписания в 1858 г. в Тяньцзине «Трактата между Россией и Китаем об определении взаимных отношений», в котором закреплялись обязательство цинского правительства покровительствовать китайцам–христианам и свобода миссионерской деятельности русских подданных [306]. Следует отметить, что этот документ подписан 1 июня 1858 года, то есть раньше, чем франко–китайский договор. Таким образом, Россия первой из стран Запада получила право свободы христианского вероисповедания и миссионерской деятельности в Китае. Китайская сторона освобождалась от содержания Российской духовной миссии в Пекине. Кроме того, по этому документу, подтвержденному и Пекинским «Дополнительным договором» 1860 года, Россия получала право «наибольшего благоприятствования», когда все права и привилегии, получаемые в Китае какой‑либо державой, автоматически распространялись на русских [307].
После основания в Пекине постоянной Российской дипломатической миссии во главе с посланником, духовная миссия была освобождена от выполнения дипломатических функций и должна была стать собственно миссионерским учреждением. В ноябре 1863 г. вышел указ императора Александра II о передаче Российской духовной миссии в Пекине «в полное распоряжение духовного ведомства». В 1861 г. поднимался вопрос о создании епископской кафедры в Пекине, и в 1863 г. решение было практически принято, но не нашлось средств, а возможно, не оказалось человека, способного воплотить это решение в жизнь.
Первую в новых условиях, 14–ю Российскую духовную миссию (1858–1864) возглавил архимандрит Гурий (Карпов), уже имевший опыт работы в Пекине и владевший китайским языком. Члены миссии под руководством своего начальника также прошли в России предварительную языковую подготовку [308]. Члены миссии внесли большой вклад в решение дипломатических задач, были участниками событий, связанных с оформлением новой системы русскокитайских отношений в середине XIX века. Они также выполнили немало переводов, издали несколько словарей и учебных пособий по китайскому языку. С завершением работы 14–й миссии закончилась и вся эпоха, когда духовная миссия была главным центром изучения китайского языка в России. Царским указом Российская духовная миссия в Пекине была реорганизована, должность одного ученика миссии упразднялась, три ученика передавались в состав Российской дипломатической миссии в Пекине.
В составе 15–й Российской духовной миссии (1864–1878) не было учеников, а священники не были обязаны заниматься изучением языков [309]. Однако эта миссия получила известность не только в отечественной, но и мировой синологии. Ее глава, архимандрит Палладий (Кафаров), дважды возглавлявший миссии в Пекине, благодаря своим научным трудам вошел в число крупнейших китаеведов в мире. Кроме того, он всю жизнь работал над составлением словаря, впоследствии дополненного и изданного П. С. Поповым [310]. Именно в период 14–й и 15–й миссий начинается активная работа по переводу на китайский язык православной богослужебной литературы, большую часть этой работы взял на себя иеромонах Исайа (Поликин) [311]. Первым православным переводчиком Нового Завета («Син–Шен–цзин») на китайский язык стал сам архимандрит Гурий (Карпов)[312]. Основная работа по переводу была сделана в течение четырех лет, но затем работа дорабатывалась при помощи православных китайцев [313]. Перевод был напечатан, но санкция Святейшего Синода на использование перевода в практике миссионерской деятельности была получена в 1866 году, когда автор перевода уже вернулся на родину. Тем не менее, данный перевод Священного Писания на китайский литературный язык не имел практического применения, а по поводу его качества в России существовали разные точки зрения
