Христианство: Античность, Византия, Древняя Русь - [61]

Первоначально иконоборцы не признавали павликиан. По Эклоге императора Льва III они подлежали самым суровым гонениям. Но с распространением движения в массе крестьян с ним пришлось считаться.

Между идеями павликиан и иконоборцев есть определенная внутренняя связь. Хорошо известно, что борьба иконоборцев против почитания икон, которое расценивалось как идолопоклонство, являлась частью более широкой программы по искоренению остатков язычества, его пережитков в других сферах. Это была идейная установка на «доочищение» христианства, церкви, культуры. И с этой точки зрения она понятна, как понятна и ее общая направленность против традиций античной городской культуры, а применительно к иконам — и позднеантичных изобразительных традиций.

В определенной степени это был кризис в религиозном изобразительном искусстве. Убедительные приемы более глубокой передачи духовного начала еще предстояло найти. Изобразительное искусство эпохи иконоборцев отражало новые идеи и веяния, более демократичные[45]. Тезис иконоборцев о «неизобразимости» божества опирался на признанную идею о его «непостижимости», и, как мы могли убедиться, в VII веке заметно усилилась вера именно в непостижимость. «Чувственные» изображения, в отличие от позднеантичной эпохи, когда на них смотрели как на простые символы, воспринимались, по-видимому, уже иначе — как оскорбление и насмешка. Не случайно соборным постановлением писание икон рассматривалось как «оскорбление» божественного «презренным эллинским искусством».

В конечном счете со временем было не просто восстановлено иконопочитание, но и найдены новые приемы более глубокой передачи спиритуалистических начал.

Иконоборческие идеи вызревали «снизу», в церкви. В 724 году их выдвинула группа малоазийских иерархов. Нет оснований считать, что ими стали простые провинциальные епископы со своими «домашними» идеями. Церковные идеологи иконоборчества были высокообразованными людьми. Они прошли константинопольскую богословскую школу. Таким образом, можно говорить о расколе в самой церкви, внутри ее верхушки, разных взглядах византийского клира на проблему «образа», иконы и иконопочитания.

Скорее всего, существовал целый комплекс мотивов, касавшихся отношений внутри церкви, проблем взаимоотношений между церковью и государством. В IV–VI веках во главе ее стояло белое духовенство. В VII веке резко выросли влияние и авторитет монашества. Культ местных святых поощрял тенденции локального сепаратизма. Но понималась необходимость большего единства в борьбе за возрождение Византии. Единственный символ, изображение которого допускали иконоборцы, — крест — служил символом единства церкви и государства. Иконоборческие иерархи выступали за такой союз.

Опираясь на свою растущую военную популярность, императоры-иконоборцы смогли сместить акценты в формуле взаимоотношений с церковью. Это был объективный процесс. Если в VII веке авторитет веры подрывал авторитет императорской власти, то теперь император-победитель оказывался спасителем «от бога», его посланцем и исполнителем высшей воли. Поэтому в политической теории стало подчеркиваться, что императорская власть — единственная от бога. В 730 году политика императора Льва III была одобрена синклитом — государственным советом — и стала политикой государства. На послании к папе Лев III подписался: «Император и иерей».

Иконоборцы отнюдь не были противниками монастырей. Они выступали за выполнение своих требований. Монастыри, ставшие иконоборческими, продолжали существовать. Вполне понятно, что верхушка духовенства в большей своей части была связана с традициями и светской знатью города. Поэтому она в штыки встретила начало иконоборческой политики. Патриарх объявил ее ересью. Он был смещен, и на его место поставлен иконоборец. Упорствующие обители закрывались.

Победа иконоборчества была закреплена решением Вселенского собора 754 года из 338 епископов. Собор единогласно осудил иконопочитание как козни сатаны, запретил писать иконы Христа, богоматери и святых, оскорблять их «презренным эллинским искусством» и иметь в храмах и частных домах, а также предписал уничтожить имеющиеся. Необходимо отметить, что иконоборцы в своей политике опирались на павликиан, которые в VIII веке укрепили свое влияние в деревне. Как показывают решения собора, в иконоборчестве были течения, вплотную сближавшиеся с павликианством.

Но борьба иконоборцев и иконопочитателей не прекращалась. Силы старой светской городской знати в течение VIII века были ослаблены, во главе иконопочитательского движения встало монашество. Продолжался экономический упадок Константинополя. К началу IX века его население сократилось до 40 тысяч человек. Воспользовавшись недовольством бедноты, тем, что иконоборцы основную массу средств тратили на армию, ведение войны с арабами, поддержанные монашеством, старой знатью и беднотой, к власти приходят иконопочитатели, возглавляемые императрицей Ириной. В 787 году в Никее состоялся VII Вселенский собор, который осудил иконоборчество, однако был вынужден специально оговорить, что он не признает почитания самих изображений. Принять более решительные меры против иконоборцев, за которыми стояла армия, иконопочитатели не решились.