Хрен С Горы - [143]

* * *

После изматывающих переговоров с купцами общение с охотником за птичьими головами и перьями Пинарапе воспринималось как непринуждённая беседа: никаких тебе намёков, вторых и третьих смыслов. Мне даже не приходилось изображать интерес к его похождениям по лугам Верхнего Талу: ведь и в самом деле любопытно и познавательно послушать про один из немногих углов Пеу, почти не затронутый хозяйственной деятельностью человека. Да и возможность того, что где-то там, в туманных безлесных просторах до сих пор прячутся от жадных людских глаз местный аналог моа — комуси — почему-то волновала меня, несмотря на отсутствие ощутимой практической пользы от данного факта.

Так что я не стал сразу же переводить разговор на камни голубого или зелёного цвета, позволив охотнику травить свои байки. А тот и рад был стараться: сначала, конечно, он немного робел перед великим колдуном и воином Сонаваралингой, но потом, хлебнув браги и чувствуя доброжелательный настрой слушателей, расслабился. Трёп Пинарапе, подогреваемый вопросами присутствующих, продолжался, наверное, час, а то и два. Но, наконец, я перешёл к делу.

— Твой родственник, Отукоме, рассказавший о твоих подвигах и приключениях, показал мне амулет из камня, который ты нашёл в Верхнем Талу. Как вот этот — с этими словами я поднёс к лицу охотника-кесу левую руку с браслетом, состоящим из разных каменных бусинок, среди которых попадались и малахитовые.

— Да, я видел и подбирал похожие — согласился Пинарапе — В двух местах.

— Такие камни встречаются в Сонаве, где живут мои родственники. Однажды духи поведали мне, что из этих камней можно получать ножи и топоры, похожие на те, что привозят из-за моря светлокожие чужеземцы. Также духи подсказали, что нужно делать и какие заклинания при этом произносить.

— У нас говорили про то, что сонаи научились делать оружие, похожее на заморское — согласился охотник — Да я и сам такое видел.

— Если ты покажешь моим людям места, где встречаются такие камни, то сможешь по праву говорить всем, что Сонаваралингатаки твой друг — сказал я — Также твоими будут первый топор и первый кинжал, сделанные из тех камней.

— Хорошо — ответил кесу с воодушевлением — Можно хоть завтра идти.

— Не так быстро — улыбнулся я — Увы, в ближайшие дни не получится. Нужно закончить мен с нашими вохейскими гостями. Да и другие дела ещё предстоят. Так что, Пинарапе, возвращайся пока в свою деревню. И жди моих людей. Единственно, я хочу попросить тебя пока держать в тайне наши намерения насчёт этих камней.

— Почему?

— Потому что эта земля племени талу. Следует разговаривать с их таки, чтобы он разрешил копать землю. Но сначала требуется выяснить — сколько голубых камней можно набрать. Если я сейчас договорюсь с правителем Талу, а потом окажется, что там всего несколько жалких обломков, то выставлю себя глупцом в его глазах. Потому сначала мои люди проверят, стоит ли вообще просить о чём-то тамошнего таки. А ты, Пинарапе, пока молчи и ничего никому не говори — ведь ты же не хочешь, чтобы твой друг Сонаваралингатаки выглядел глупцом?

— Да-да — охотник пожал плечами в знак согласия.

— Вот насобирают посланные мною люди хотя бы пару корзин сонайских камней, тогда и буду разговаривать с таки и «сильными мужами Талу. А пока пусть всё останется в тайне.

Разговор с охотником-кесу закончился уже поздно вечером, в полной темноте. Город внизу светился редкими огоньками костров, возле которых, наверное, собирались самые стойкие из празднующих великую победу над тинса. Единственным ярко освещённым местом во всём Мар-Хоне оставался песчаный пляж рядом с вытащенными на берег вохейскими кораблями: там горело свыше десяти больших костров. Оставалось только догадываться, чем занимались чужеземцы: продолжали гулянку, вели позний торг с местным населением, латали свои корабли или же просто охрана разожгла огонь поярче, чтобы никто не стащил что-нибудь под прикрытием ночного мрака.

* * *

Ранним утром, ещё в предрассветном сумраке, состоялся разговор с Тагором.

— Морской владыка Тобу-Нокоре сказал мне, что я могу взять те связки тонопу, которые собирались с каждого жителя Хона и Вэя, и использовать их по своему усмотрению во благо народа Пеу — начал я.

— Это хорошо — сказал тузтец.

— Но найдутся те, кто не поверят моим словам — добавил я — Они будут говорить: «Сонаваралинга взял подношение морскому владыке. Сонавалинга оскорбил бога. Сонаваралингу нужно наказать». Таких людей будет немного, но они могут своими разговорами навредить мне.

— Что же делать? — спросил наёмник.

— Ты возьмёшь тонопу из святилища Тобу-Нокоре. Пятьдесят связок получит Вигу-Пахи за твою свободу, остальные же передашь на хранение Куму-Тике. Из них часть он возьмёт за доставку сюда цхвитукхов, а оставшиеся пусть отдаст Итуру с Тунаки, чтобы они меняли их на еду и всё, что может понадобиться в Вохе.

— Может, стоит взять ракушки в открытую? — усомнился Тагор — Если такова воля самого вашего Тобу-Нокоре?

— Нет — отрезал я — Морской владыка сказал мне, что надлежит поступить именно так, как я говорю. А ему виднее, что делать.

— Хорошо — видно было, что тузтцу данная идея не по нутру, но он вынужден выполнять распоряжение вышестоящего руководства.