Хрен С Горы - [141]

— Не знаю — покачал головой пожилой вохеец — Может быть, побоялся.

— Чего?

— Тех, кто идёт по Пути Истины и Света. Среди моряков и торговцев наши люди попадаются. И не всегда они открыто говорят о своей вере.

— Я не тенхорабит. И Тагор тоже. Причём здесь твои единоверцы?

— Торговцы знают, что я твой человек. И знают, что я иду по Пути Истины и Света. Потому Выхкшищшу-Пахыр подумал, что мои братья по вере будут помогать тебе или вредить ему.

— Смешно — сказал тузтец — К моему освобождению приложили руку тенхорабиты.

Возместив потраченные на бывшего тагорова хозяина силы плотным обедом, я велел Ванимую послать кого-нибудь «за почтенными заморскими гостями Куму-Тикой и Буту-Микой». Они же акулы местного торгового капитализма Кушма-Чикка и Бухшук-Мишка.

Насчёт акул я нисколько не преувеличиваю: эти двое являлись самыми крупными торговцами из числа плавающих к нашим берегам: первый владел аж девятью кораблями, правда, в Мар-Хоне из них стояла только треть — остальные сейчас разбросаны по разным концам Земноморья — диверсификация бизнеса, понимаешь…. Второй имел всего четыре парусника, зато все они находились здесь. На их фоне остальные, владеющие одним или двумя, как Вигу-Пахи, были сущей мелочью.

* * *

Вообще-то разговаривать я планировал с каждым из купцов по отдельности. Но не то они решили выступить предо мной единым фронтом, не то, наоборот, каждый опасался, что конкурент получит преимущество. В итоге припёрлись вдвоём.

Чует моё сердце: несмотря на то, что с этой парочкой говорить предстояло о взаимовыгодном сотрудничестве, нервных клеток я потрачу не меньше, чем на предыдущего посетителя.

После привычного обмена любезностями — сначала в стиле жителей Пеу, а потом и вохейским манером — сразу же перешли к делу.

— Я слышал, что из тех ваших людей, что помогали нам против болотных червей, двое умерло от ран, а ещё несколько слишком слабы и могут не выдержать плаванье через Великое море — купцы несколько растерялись от начала деловой беседы.

— Да, у меня трое моряков получили серьёзные раны — согласился Кушма-Чикка — А у почтенного Бухшук-Мишки два человека умерло, и ещё двое не встают.

— Вы воевали вместе с дареоями Пеу. За это и за перевозку на ваших больших лодках сильные мужи Хона и Вэя подарили всем гостям из-за моря двадцать пять связок белых тонопу. Те, кто тяжело ранен, могут пользоваться гостеприимством жителей Мар-Хона до полного восстановления сил или возвращения ваших лодок в следующем году. Но у раненных и умерших дома остались семьи. Я хотел бы помочь им. Тунаки — короткий кивок в сторону Сектанта — И отсутствующий сейчас Итуру ваши соплеменники. Я снабжу их раковинами для родственников двух погибших и тех, кто останется у нас.

— Это мудрое и справедливое решение — Кушма-Чикка посмотрел на меня оценивающе.

— Также я хочу дать вам взамен выбывших моряков — не знаю, насколько мне удалось воспроизвести вохейское слово, означающее рядового члена экипажа — Своих людей. Я знаю, что в Вохе за такую работу полагается брать тонопу. Но мои люди не имеют опыта и почти не говорят на вашем языке. Потому будет справедливо, если они ничего не получат. Достаточно того, что вы будете их кормить.

— Благодарим тебя, Сонаваралингатаки — ответил Бухшук-Мишка — Но потери людей не такие уж и большие, чтобы понадобилась помощь жителей Пеу.

— Тунаки и Итуру поплывут на родину не только, чтобы передать ракушки семьям погибших и раненых. Я посылаю их обменять в Вохе или в ином месте тонопу на те вещи, которые я им укажу. А жители Пеу будут сопровождать и помогать, если наступит такая необходимость.

— Хорошо. Только от твоих людей, Сонаваралингатаки, не будет большой пользы на корабле — сказал Кушма-Чикка — Они даже на еду не наработают. Так что надо будет снабдить их провизией на время пути.

— Согласен — мысленно проклиная торгашей, ответил я — Думаю, четырёх сопровождающих Тунаки и Итуру хватит. Пусть они плывут на разных лодках, чтобы не быть вашим людям сильной обузой. И все они будут хотя бы немного говорить на вашем языке. И конечно, вы заберёте их обратно, когда поплывёте к Пеу в следующем году.

— А что должны будут приобрести Тунаки и Итуру? — полюбопытствовал Кушма-Чикка.

— Разные вещи. Но они много места не займут. Но ещё я хочу, чтобы они привезли цхвитукхов. Я слышал, что они больше свиньи и могут носить тяжести.

Торговцы, похоже, слегка охренели. Наконец, Бухшук-Мишка сумел выдавить из себя: «Иногда цхвитукхов перевозят на кораблях. Но недалеко. Я не слышал, чтобы кто-то возил их морем».

— Я готов отдать за то, что вы перевезёте мне цхвитукхов, много тонопу.

— Ты не представляешь, как это будет выглядеть! — возмущённо воскликнул владелец десятка кораблей.

Нет, почему же, представляю. И даже представляю, как там будет пахнуть. Вслух же я сказал: «Я понимаю, что перевоз таких зверей будут нелёгким делом. Потому я и готов дать за них много тонопу».

— Не знаю, выдержат ли они три месяца морского пути.

— А зачем три месяца? — поинтересовался я — От Тагиры вы добираетесь сюда за месяц.

— Всё равно, месяц — это много.

— Хорошо, сколько ракушек нужно, чтобы привести?