Храпешко - [20]

Шрифт
Интервал

Храпешко ничего не понимал.

Миллефьори — серединка на половинку.

Фриц понял только, что говорят по-немецки.

— Лучший экземпляр диатреты находится в Кёльне, он пурпурно-красного цвета, верхняя часть у него желтая, а сетка — светло-зеленая. Многоцветность, как вы знаете — чтобы не повторять уже известные вещи, достигалась следующим образом: стеклянное ядро обливалось разноцветной стеклянной массой. Что это за масса и из чего было ядро, я имею в виду, по составу, — было секретом каждой мастерской. Правда в том, что люди до наших дней пытались, и, как я слышал, предполагаются попытки и в вашей мастерской, создать такое чудо искусства, но пока им это не удалось. Было что-то таинственное в способе, с помощью которого производились эти сосуды. Необходима была посвященность в тайны, некое жизненное совершенство.

Предание гласит, что с римских времен мастера диатрет находились под особым покровительством правителей и с ними обходились по-особому, потому что человек, который умел создать такое, за свою жизнь мог сделать только один такой сосуд. Кроме практического применения этих чаш, следует отметить, что они были показателем принадлежности к конкретному слою, семье или группе мастеров. Диатрета была звездой пира: она гордо стояла перед королем или королевой и вызывала любопытство и завистливые взгляды сотен гостей. Она создавалась, чтобы вызывать вздохи, быть символом роскоши и, в конце концов, быть погребенной со своим хозяином. Тем не менее, и по сей день не разгадано: какими методами пользовались немецкие мастера при изготовлении чаш для своих властителей? Должна была существовать некая тайна, которую они ревностно хранили и уносили с собой в могилу или, наоборот, передавали из поколения в поколение, от мастера к мастеру. Легенды и предания также говорят, что и сегодня по-прежнему есть люди, которые метут похвастаться таким умением.

Отто: Как вам понравилась лекция?

Храпешко: Неплохо.

Миллефьори: Ничего себе.

Фриц: Слава богу, что на немецком.

32

Прашамарапурти из Индии
ВЕДА О ДУХЕ

— Вы как христиане, конечно, знаете, что такое дыхание. Это способ, при помощи которого созданы вы все, а также весь материальный мир. Руах, или Дух Божий, который парит над первоначальными водами. У мусульман он же называется Ер-Pyx. У нас тоже есть символ дыхания — лебедь Хамса, который сидит на космическом яйце, о чем рассказывается в известных Ведах.

— Нам они неизвестны, — сказали эти трое.

— Ваш мастер Отто, наверное, вам уже говорил о дыхании и, вероятно, сообщил вам, что две его фазы называются Янь и Инь, то есть рождение и смерть, появление и исчезновение. Калпа и Пралая.

— Мы должны признаться, что индийский язык для нас не родной!

— В даосской традиции существовало девять дыханий, которые постоянно сгущались и превратились в физический свет. Таким образом, пространство между землей и небом наполнено дыханием, в котором человек живет, как рыба в воде. В Индии это пространство мы называем Вадзу-ветер, или дыхание жизни.

Существует пять видов дыхания: прана, апана, вьяна, удана и самана. Они управляют не только дыханием, но и всеми жизненными функциями человека. Техника йогов по контролю над дыханием, известная в Китае и Индии, в Индии она называется Пранаяма, относится не только к обычному дыханию, но и субтильному. Кружение дыхания, связанное с тантрическим Кундалини или с даосской эмбриологией…

— Нам кажется, что это слишком сложно для наших неразвитых мозгов, — сказали мастера.

— …не относится только к дыханию как таковому…

— Мастер Отто! Если можно, разрешите нам уйти…

— …но и к контролю…

— …в нашу мастерскую, мы лучше…

— …жизненная энергия…

— …будем делать пивные бутылки…

— Нельзя! Надо дослушать, потому что это вам необходимо.

33

Эксперименты.

Храпешко начал экспериментировать, опираясь на свою собственную теорию, представлявшую собой мешанину из лекций, которые читал Отто, и того, что он сам вычитал в справочниках.

Пока все спали.

Он сам растапливая печь, сам клал туда песок, соду, кремний, сам определял их пропорцию, сам добавлял в смесь и некоторые ингредиенты, которые раньше никто не использовал, как, например, травы с пьянящим ароматом. Сам выдувал. Пока никто не заметил, что он занимается чем-то подобным.

Сначала он представил себе рыбу.

Рыба плавала в озере: У нее были холодные плавники, стеклянные глаза. Озеро чистое, видны все камни на дне. Кожа рыбы гладкая и прозрачная, а сквозь нее видны глубокие просторы озера. В глазах рыбы Храпешко видел отсвет облака в форме человеческой руки.

Рыба, в чьих глазах отсвет облака.

Так Храпешко хотел назвать следующее стекло.

Он набрал огромное количество воздуха, заполнил грудь полностью, надул щеки, прислонил железную трубку к губам и медленно начал дуть.

Рыба с облачным светом в глазах.

Стеклянная раскаленная масса начала раздуваться, как воздушный шар, и он схватил свои садовые ножницы, поддел стеклянную каплю с того конца, где у рыбы должен был быть хвост, и нажал. Все остальное доделалось само собой, ему даже не пришлось ни к чему прикасаться. Затем он быстро-быстро отрезал там, где рыба соединялась с железной трубкой, и бросил ее в золу.


Рекомендуем почитать
Комбинат

Россия, начало 2000-х. Расследования популярного московского журналиста Николая Селиванова вызвали гнев в Кремле, и главный редактор отправляет его, «пока не уляжется пыль», в глухую провинцию — написать о городе под названием Красноленинск, загибающемся после сворачивании работ на градообразующем предприятии, которое все называют просто «комбинат». Николай отправляется в путь без всякого энтузиазма, полагая, что это будет скучнейшая командировка в его жизни. Он еще не знает, какой ужас его ожидает… Этот роман — все, что вы хотели знать о России, но боялись услышать.


Шиза. История одной клички

«Шиза. История одной клички» — дебют в качестве прозаика поэта Юлии Нифонтовой. Героиня повести — студентка художественного училища Янка обнаруживает в себе грозный мистический дар. Это знание, отягощённое неразделённой любовью, выбрасывает её за грань реальности. Янка переживает разнообразные жизненные перипетии и оказывается перед проблемой нравственного выбора.


Голубиная книга анархиста

Новый роман Олега Ермакова, лауреата двух главных российских литературных премий — «Ясная Поляна» и «Большая книга» — не является прямым продолжением его культовой «Радуги и Вереска». Но можно сказать, что он вытекает из предыдущей книги, вбирая в свой мощный сюжетный поток и нескольких прежних героев, и новых удивительных людей глубинной России: вышивальщицу, фермера, смотрителя старинной усадьбы Птицелова и его друзей, почитателей Велимира Хлебникова, искателей «Сундука с серебряной горошиной». История Птицелова — его французский вояж — увлекательная повесть в романе.


Маленькая страна

Великолепный первый роман молодого музыканта Гаэля Фая попал в номинации едва ли не всех престижных французских премий, включая финал Гонкуровской, и получил сразу четыре награды, в том числе Гонкуровскую премию лицеистов. В духе фильмов Эмира Кустурицы книга рассказывает об утраченной стране детства, утонувшей в военном безумии. У десятилетнего героя «Маленькой страны», как и у самого Гаэля Фая, отец — француз, а мать — беженка из Руанды. Они живут в Бурунди, в благополучном столичном квартале, мальчик учится во французской школе, много читает и весело проводит время с друзьями на улице.


Великолепная рыбалка

Группа ученых в засекреченном лагере в джунглях проводит опыты по воздействию на людей ядовитых газов, а в свободное время занимается рыбалкой. В ученых не осталось ничего человеческого. Химическую войну они представляют как полезное средство для снятия демографического давления, а рыбалка интересует их больше, чем жизни людей.


Гость. Туда и обратно

«Гость», составленный из лучшей путевой прозы Александра Гениса, продолжает библиотеку его эссеистики. Как и предыдущие тома этой серии («Камасутра книжника», «Обратный адрес», «Картинки с выставки»), сборник отличают достоинства, свойственные всем эссе Гениса: привкус непредсказуемости, прихотливости или, что то же самое, свободы. «В каждой части света я ищу то, чего мне не хватает. На Востоке – бога или то, что там его заменяет. В Японии – красоту, в Китае – мудрость, в Индии – слонов, в Израиле – всё сразу.


Водная пирамида

«Водная пирамида» — роман автобиографический, бытовой, одновременно — роман философский и исторический, открывающий широкую картину балканской жизни. Центральный герой романа, Отец — беженец, эмигрант, который ищет пристанище для себя и своей семьи. По-балкански неспешно автор расплетает перед читателем «запутанные и частенько оборванные нити судеб» в поисках выхода из «балканского лабиринта».


Двадцать первый: Книга фантазмов

Действие романа происходит на пороге двадцать первого столетия, в преддверии новой эры, когда у людей создается впечатление, что время спотыкается об этот порог, оно вдруг начинает терять свой обычный ход — течет неправильно, иногда ускоренно, иногда замедленно, порой в обратном направлении, соединяя еще только ожидаемое будущее и канувшее в Лету прошлое. Мир становится похожим на забарахлившую карусель истории, на которой нигде и никому уже не безопасно…