Хранители времени - [112]
— Потому что!!! — с досадой бросила Леориэль. — Видела, как он ушел?! Сам ушёл, когда захотел!!! Прекрати слезоразлив, ты ведешь себя, как… как… Лар, хоть ты ей скажи! Trisst'an Vaiezh, и снимай уже свою сферу, у меня клаустрофобия начинается!
— Господа маги, ваше слово, — лаконично произнёс Ларвеор, крутя в пальцах знакомый волчок.
— Равновесие внешних контуров восстановлено, но вот эта пара спиралей… как думаешь, Криста? — откликнулся Сивер, лаская артефакт алчным взором.
— Аарт завис в готовности, — подтвердила Кристанна, — и это вам не жук чихнул, а самая что ни есть засада. Чуть высунем нос за эту замечательную сферу, как получим мощный разряд эклек… эльти…тричева… короче, шарахнет так, что мало не покажется. Хотя, может, и не шарахнет, — она задумчиво постучала пальчиком по подбородку, — а испепелит или, на край, освежует заживо… Dimgorth знает, что имел в виду этот мелкий пакостник Хранитель!
Ларвеор дернул уголком рта. Рыдания Малинки стихли как по мановению волшебного посоха.
— Я ецть мочь ошипатца, но me касатца, что каптэн не устраифат «а, мошет, и не шарахнет», nei, — скороговоркой выпалила Зикка.
— Проверьте, — рассеянно предложил Сивер. Волчок притягивал его как магнитом.
— И кто же будет тот весь такой жутко благородный шэловек, шо пожертвует собой ради общего дела? — лукаво осведомился Рюиччи.
— Вы — Ведьмина дюжина, вам видней… — поморщился маг.
Ответом ему было молчание. Тринадцать пар глаз выжидательно уставились на Сивера. Тот заморгал. Мгновение он мучительно раздумывал, позволяют ли родовая честь и гордость эльфа прятаться за женскими юбками, потом, придя к выводу, что не позволяют, рывком встал, расправляя плечи и горделиво поднимая голову.
— Что, кузен, локоны серебряные перевешивают? — деланно испугалась Леориэль. Волосы у Сивера и впрямь были роскошные — ниже пояса, густые, блестящие. — Помочь, может, подравнять?
— Захлопнись, мочалка, — сдержанно посоветовал эльфке кузен и ещё выше задрал подбородок. — Капитан, откройте брешь в сфере, будьте так любезны.
В непроницаемом куполе заклятья возник проход — как раз для одного человека, ни больше, ни меньше. Сивер в последний раз посмотрел на артефакт и с видом одинокого Тёмного героя, идущего против несметного Светлого полчища, пересёк границу сферы. Края бреши сомкнулись за его спиной с мерзким чавкающим звуком, который издаёт легендарная Мухосранская топь, засасывая неосторожного путника.
— Як втопнэш, так нэ всплывай, — сердечно напутствовал чародея Сея.
— Йиды у пацючу дупу, слымак, — отозвался тот, сохраняя осанку эльфа, проглотившего метлу. — Криста, следишь?
— Да, — тихо проговорила та. — Развертываются… Ничего…
Неимоверным усилием воли полуэльф заставил себя сделать несколько шагов. Дюжина следила за каждым его движением, Кристанна дрожащими руками что-то быстро выплетала из слабо рдеющих нитей.
— Ничего, — незаметно переведя дух, констатировал Сивер.
— Полный разворот… — магичка устало махнула рукой. — Ерма шантт. Занавес упал, театр сгорел, клоуны разбежались. Выпускайте нас, Ларвеор. Самое время…
«…встать, выйти за дверь, подняться по лестнице в башню и сообщить Той-Которую-Боятся-Все-Ну-Или-Почти-Все, должно быть, уже роющей от нетерпения землю, последние новости. Спасибо, мэтресса.
Жаль только, долги не розданы. Сапожнику должен за новую пару ботинок, кузнецу за починку кольчуги, и в «Золотом гусе» должен, и маман Ниссае в «Яблоневом саду»… простите, девочки, после того, что услышит Госпожа, собирать меня будут очень долго. Но лучше так, чем дома на постели. Или в подвале на дыбе».
Ларвеор с младых ногтей верно служил Тьме, искренне считая идеи Света мандрагорой для молодежи. Зачем скрещивать меч с врагом, если можно застрелить его в спину или метнуть нож? «Хорошо смеется тот, кто стреляет первым», — гласил девиз рода ан'Эрветов наряду с «Если Эрвет чего-то хочет, он это берет» и «Да здравствует Тёмный владыка… (вставить нужное имя)». Ларвеор был бесконечно предан своей Госпоже. Но не было дня, когда бы ему не хотелось сказать этой некрасивой, неумной истеричке с раздутым самолюбием, как же она его достала…
В переводе на родной язык Кристанниной бабки эта фраза без потери смысла укладывалась в восемь слов, а на столь любимую Госпожой «палючку», то есть, чары Драконьего Дыхания, требовалось ровно восемь секунд.
Терять кроме собственной жизни Ларвеору было нечего. Комнату он снимал, деньги у него водились только в день жалованья, девушки не было, парня — тоже… «Погибать — так с музыкой!» — повелевал запасной девиз Эрветов.
И да падёт его кровь на головы Хранителей.
Ларвеор убрал сферу и учтиво помог чародейке встать. «Злыдни» вскочили, шустро рассовывая по карманам вещи и поправляя оружие, отряхнулись и замерли в ожидании приказа. Обратиться к капитану в его теперешнем состоянии не осмелилась даже Даня.
По домам, отряд, — его голос был так спокоен, словно он говорил о погоде. — Сидеть тихо и… не подставлять спину — слишком соблазнительно для удара.
Ларвеор задержал руку Кристанны в своей, с почтеньем коснувшись губами изящной зеленоватой кисти.
Знакомство с вами было честью для меня, мэтресса, мэтр, — он коротко кивнул полуэльфу. Тот кивнул в ответ — столь же коротко. «Жалость — для Хранителей, дапокроетзабвениеихимена».
У той, что за стеклом - мои глаза. Безумные, насмешливые, горящие живым огнем, а в другой миг - непроницаемые, как черное стекло. Я смотрю, а за моей спиной трепещут тени.
Аннотация:"Пальцы вцепляются в неподатливый камень так, что кровь выступает из-под ногтей. Многовато «если», светлейший принц. Зелгарис бы сказал: Создатель, сейчас нам совсем не помешает маленькое чудо…" Кто-то скажет, что лишь те, чья жизнь коротка, могут верить в то, что любовь вечна и способна преодолеть границы времени, пространства и даже саму смерть. Но разве это не восхитительное заблуждение?
Тем, кто обожает двух наивных Хранителей, здесь, поверьте, делать нечего. Потому что в «Интермедии» речь пойдёт… да, да, о тех, кто на другой стороне. То есть, во Тьме. А что? Они ведь тоже люди, по большей части. P.S. Посвящается Ксении Николаевне Баштовой, открывшей мне глаза на то, как трудно быть нормальным Тёмным в нашем Светлом мире.
Она размышляет. Она вспоминает. Она вздыхает. Она ругается. Она вопит! Что ещё делать на алтаре бедной девушке, которую вот-вот принесут в жертву батьке Люциферу местного розлива?..
Жаркий июльский полдень. Девушка. Черный кот. Что-то ждёт их впереди.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.