Хранитель вод - [12]

– Не могу поверить, что меня только что вырвало в церкви!.. Клянусь, со мной это в первый раз! – Встав на четвереньки, она поползла по проходу и остановилась в двух рядах от меня. Здесь девушка снова закрыла глаза и села, опираясь на скамью. – Я сейчас все уберу, только дайте мне щетку или полотенце…

– Не беспокойтесь. Я сам.

Она приоткрыла один глаз и посмотрела на меня.

– Вы правда собираетесь убрать мою… убирать за мной?

– Почему бы нет? Поверьте, это далеко не самое страшное, что я видел.

Девушка крепко зажмурила глаза и, откинувшись назад, уперлась в пол обеими ладонями, словно пытаясь остановить бешено вращающийся мир.

– Если бы вы не были священником, я бы вас расцеловала.

– Я не священник.

– И вы не хотите меня поцеловать?

Вместо ответа я показал на ее подбородок, с которого свисала нитка густой слюны. Девушка вытерла ее рукой.

– Ладно… Пожалуй, сейчас я и сама не стала бы себя целовать, но… – Девушка покачала головой. – Вообще-то я ужасно хорошо целуюсь. Вы когда-нибудь целовали женщину, падре?

– Да.

Она открыла глаза и огляделась по сторонам, словно боялась, что нас может кто-нибудь услышать.

– А разве… разве вам можно? То есть вам это позволяется?..

Я рассмеялся.

– Конечно. Почему нет?

– Кто вы такой?

– Просто человек.

– И вы женаты?

– Был.

– Был?.. – Прозвучало это не как вопрос, а как утверждение.

– И не очень долго.

– Значит… – она слабо улыбнулась. – Значит, вас уже давно никто не целовал, так?

– Так.

– Но в таком случае вам, быть может, хочется, чтобы вас кто-то поцеловал? Кто-то, кто хорошо умеет это делать?

Я не стал возражать, и девушка зажмурила глаза и выпятила губы. Когда спустя несколько секунд ничего не произошло, она удивленно взглянула на меня.

– Вы точно не хотите меня поцеловать? Я умею это делать очень хорошо.

– Я верю.

Она перевела дух и снова надула губы, став похожей на рыбу. Если бы она не была настолько пьяна, она и сама бы поняла, насколько смешно это выглядит.

– Вы упускаете отличную возможность, мистер!

– Я вижу.

Она снова посмотрела на меня, но теперь ее глаза были заметно скошены к переносице.

– Сколько вам лет?

– Сорок девять. А вам?

– Шестнадцать, – машинально ответила она, совершенно забыв, что еще совсем недавно уверяла меня, будто ей двадцать один. Протяжно вздохнув, девушка привалилась затылком к скамье и проговорила устало:

– Если бы вы не торчали тут, где сам Бог за вами присматривает, я бы, пожалуй, познакомила вас с моей мамочкой. Правда, как раз сейчас у нас не слишком хорошие отношения, так что, быть может, лучше сделать это как-нибудь попозже… – Она подняла вверх палец, словно пытаясь придать своим словам больший вес. – Вы любите танцевать, падре?

Пожалуй, не стоило тратить силы и в десятый раз повторять, что никакой я не священник, поэтому я просто покачал головой.

– Не особенно.

Девушка попыталась показать пальцем на меня, но промахнулась на добрую пару футов.

– Моя мамочка… она вам понравится. Она чертовски… – Зажав рот обеими руками, девушка на коленях поползла к двери. – Нет, лучше мне поскорее отсюда выбраться, чтобы можно было говорить по-челове… в общем, чтобы не следить за каждым словом. – Тут ее, по-видимому, посетила какая-то новая мысль, потому что девушка остановилась и, выставив перед собой руки с растопыренными пальцами, начала громко считать вслух.

– Тридцать два, тридцать три… Знаете что?! – Оборвав счет, она уставилась на меня. – Если вам сорок девять, вы вполне могли бы быть моим отцом. Нет, вам обязательно нужно познакомиться с моей мамой!

– Теоретически я мог бы быть даже вашим дедушкой.

Моя гостья слегка поджала губы.

– Для дедушки вы слишком хорошо выглядите. – Она попыталась подняться, перебирая спинку скамьи руками. Наконец ей удалось встать во весь рост, и, хотя колени ее по-прежнему подгибались, она одним движением сдвинула вверх лифчик бикини. Закрыв глаза, надув губы и выпятив загорелую грудь, она ждала, как я отреагирую на приглашение: типичная девочка-подросток, которая изо всех сил старается выглядеть как женщина. Между ее безупречной формы грудями висел на цепочке небольшой иерусалимский крест, который при каждом движении слегка раскачивался и поворачивался, демонстрируя покрывавшую его гравировку в форме небольших шестиугольников, напоминающих пчелиные соты.

– Вам нравится мой крестик? – спросила она, увидев, что я его разглядываю.

– Да.

– Снимите его, и он – ваш.

Я снял с крюка за дверью белый подрясник и накинул ей на плечи. Лицо девушки разочарованно вытянулось.

– Что, недостаточно красива для вас?

– Напротив, очень красива.

Это ее успокоило. Играя с лифчиком от бикини, который так и висел у нее на шее, она спросила лукаво:

– Тогда слишком грязная?

– Нет.

Ее брови вдруг поползли вверх, глаза широко раскрылись, губы дрогнули в улыбке.

– Тогда… – Тонкий девичий палец снова устремился в мою сторону. – Знаю! Это одна из тех, особенных церквей! Вы гей, да? В таком случае, прошу прощения… – Она попыталась надеть лифчик, но не преуспела. – Я тут из кожи вон лезу, а вы, оказывается…

– Нет, я не гей.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

Ее глаза съехались к переносице. В задумчивости она ухватила себя за подбородок.