Хранитель солнца, или Ритуалы Апокалипсиса - [103]
Постой-ка.
Tontodit.
Гм. Don tod it…
Don’t do it. He делай этого.
Так ведь это же я сам себя пытался предупредить.
Черт.
Не возвращайся в древность. Не доверяй этим людям. Не отдавайся этому безумию. Don’t do it. Не делай этого.
Ммм.
Я лежал, размышляя, разглядывал, прищурившись, высокий трапециевидный четырехугольник синего света, нейлоновый материал, натянутый на единственную дверь древней постройки. Мои зубы немного постукивали. Почему «не делай этого»? Почему я не написал ничего поконкретнее? Потому что это богохульство? Потому что это неприятно? Потому что не хотел пропустить финал сезона «Сплетницы»?[472]
Хорошенькое начало. Моему подсознанию требуется четыре дня, чтобы разрешить детскую задачку. Мог бы сделать это с помощью своего телефона за четыре-шесть секунд.
А сегодня вечером у меня встреча с большой шишкой.
Yahora que, и что мне теперь делать? Заплатить за себя залог? Убежать в лес с Отзынь и просочиться в Гондурас? Симулировать нервный срыв? Просто сказать «нет»?
Неудивительно, что Тони Сик не расстроился, узнав, что я заменяю его. Я себя чувствовал идиотом, а он, казалось, был настроен философски и невозмутимо. Джед, ты идиот, идиот…
Прекрати ты. Это непродуктивно.
Значит, так. Порядок. Буду теперь расхлебывать, что сам и заварил. Пора будить в себе исполина.
Я почесал коленку, нашел синий капиленовский носок из «патагонии»[473] — ночью он прополз через весь спальный мешок от изножья к голове, потом наружу и оказался на надувном матрасе. В носке лежали четыре перетянутых резинкой пакетика. Я вытащил венский эспрессо от «Дженерал фуд», надорвал клыком и высыпал порошок на язык. Брр. Порядок. Заел двумя конфетками. Распечатал два больших пакета «суперсанитара» — бактерицидных салфеток, доказавших эффективность против туберкулеза, сальмонеллы ТОРСа[474] и ВИЧ, и протер лицо и тело — всюду, где смог достать, не потянув мышцы. Потом обнаружился пакет, на котором большими белоснежно-синеватыми буквами было написано: «Забудьте про зубную щетку». Я надраил свой тридцать один зуб и почистил другой стороной, с нанесенной на поверхность пастой, свой старый глупый язык. В четвертом пакетике находился марлевый квадратик размером четыре на шесть дюймов, напитанный кремом «такая мягкая кожа», — для нейтрализации сушащего воздействия бактерицидов. Потом я разорвал пакетик с противоблошиным ошейником «3 в 1» фирмы «Хартц адвансд кэр» и надел его на правую ногу, закрепив под коленкой. Укусы членистоногих и гемофилия не очень-то совместимы. После чего скомкал весь мусор, сунул комок в карман, воткнул наушник в левый канал и, откинув левый клапан висевшей на дверях материи, вылез наружу.
— Чашечку кофе? — спросил Майкл. Слава богу, не через наушник.
Он, Лизуарте и парень-спецназовец сидели на брезенте. Прямо пикник тут устроили. Отзынь куда-то делся, впрочем, он говорил, что пойдет поразнюхать, что и как в округе. Я сказал спасибо, мол, уже принял. Но слова Вейнера были похожи на приглашение, поэтому я присел рядом, в тени длинного здания, представлявшего собой западную сторону восьмидесятиярдового четырехугольного сооружения. По мнению Майкла, здесь располагалась мужская часть ишиановского клана Оцелотов. Другие строения поросли кустарником и напоминали маленькие холмистые хребты. То помещение, в котором обосновались мы, снаружи ничем не отличалось бы от других, если бы люди из АР не расчистили дверной проем. Площадку — бывший двор — несколько лет назад засеяли кукурузой, но теперь она поросла сорняками и папоротником. Наш лагерь был разбит приблизительно в полумиле от подножия когда-то террасированного горного склона, в четверти мили вверх от реки и приблизительно в сотне ярдов от самой большой здесь пирамиды, которую великий Сильванус Морли
