Хранитель мечты - [3]

Сейдро шевельнулся рядом, тяжело переступил с ноги на ногу.

— Да уж... будь прокляты все они скопом... — И он пылко произнес давно затверженную, часто повторяемую молитву: — Боже, ниспошли победу кимреянам!

Хотя чужаки называли их страну Уэльсом, те, кто ее населял — обитатели густых лесов и подернутых постоянными туманами ущелий, — звали ее не иначе как Кимру, а себя — кимреянами. Ни брат, ни сестра не могли припомнить времен, когда бы не шла та или иная война. Их собственные жизни, как и жизни их отцов и дедов, были посвящены непрестанной борьбе за независимость: сначала против саксонского ига, потом против ига нормандцев. Они почти не знали свободы, но лелеяли в сердцах мечту о ней. Барды слагали песни о том, что когда-нибудь король Артур восстанет от вечного сна на острове Авалон, чтобы повести свой народ на битву с врагом, которая раз и навсегда увенчается победой.

В песнях бардов говорилось и о предках Арианны и Сейдро; о древнем доме Кунедда — о лордах Гуинедд, которые были прямыми потомками великих героев Британии. Для уэльсцев сыновья и дочери рода Гуинедд были воплощением прошлого и созидателями будущего. Они владели четвертью всей территории Уэльса и в силу этого обязаны были поддерживать мечту своего народа о независимости.

Но Арианна думала о том, что в такие вот ночи, озаренные пламенем пожаров, легко прийти в отчаяние.

Дверь за спинами брата и сестры распахнулась от удара тяжелого кулака. На пороге, почти касаясь острием шлема высокой арки входа, стоял Мейдок, их двоюродный брат. Он с такой силой сжимал свой громадный лук, что побелели костяшки пальцев. В кожаном облачении лучника, подбитом несколькими слоями простеганного войлока, он выглядел неправдоподобно громадным.

— Эти заносчивые ублюдки прислали парламентера, требуют, чтобы мы сдались без боя, — сообщил он с издевкой, выпятив толстые губы, отчего его пышные усы встали дыбом. — Обещают не трогать крестьян из тех, что скрываются внутри замка. Мол, ни один волос не упадет с их голов. Ха! Как будто мы не понимаем, что они врут, грязные свиньи! Каждый горожанин, само собой, обязан будет откупиться. Они дают нам на размышление час.

Лицо Сейдро, и без того бледное, мертвенно побелело. Он молчал, и Мейдок, проявляя выдержку, ждал, хотя грызущее его нетерпение сказывалось в нервном движении пальцев, сжимающих лук. «Конечно, не может быть и речи о том, чтобы сдаться без боя», — думала Арианна. Но ответить на оскорбительное предложение имел право только Сейдро, поэтому она удержала готовые сорваться слова.

Усилившийся ветер жалобно стонал за окном, время от времени хлопая ставнем, но эти звуки не могли заглушить близкий рев боевых труб, воинственные крики и топот ног. Все это означало, что в замке готовятся к обороне.

— Ну же, — поторопила она брата, — вели передать нормандскому отродью, что мы никогда не сдаемся без боя, что мы будем сражаться до тех пор, пока в замке останется хоть один мужчина, хоть одна женщина, способные держать оружие! Разве это не так, Сейдро?

Тот вздрогнул, словно вопрос вывел его из оцепенения.

— Ну... да... — Он на мгновение сжал губы в тонкую линию и продолжал: — Пусть им передадут, что мы скорее сгорим в аду, чем сдадимся! А еще лучше, пусть не передают ничего. Пусть отрубят парламентеру голову и сбросят ее со стены.

Мейдок оскалил зубы в довольной ухмылке и повернулся, чтобы уйти. Сейдро окликнул его.

— Погоди, я что-то еще хотел сказать... или спросить... — он медленно провел кончиком языка по верхней губе, над которой поблескивала испарина. — Как им удалось добраться сюда так быстро, а? Я-то думал, где-то между нами и английской границей находится отцовское войско.

— Они высадились с лодок на побережье, — объяснил Мейдок, пожимая массивными плечами. — Это им позволило притащить с собой уйму всякой всячины: катапульты, пороховые снаряды, приставные лестницы и все такое прочее. По моему разумению, они собираются осадить замок. Но я уверен, что ничего страшного не случится, — успокоил он, снова сверкнув белозубой улыбкой. — Нам только нужно будет продержаться до того, как подойдет войско твоего отца и братьев. Они мигом сотрут с лица земли жалкую армию короля Генриха.

Сейдро ответил судорожным кивком. Внезапно Арианна почувствовала себя в полной безопасности за толстыми стенами из рыжего песчаника, скрепленного прочным известковым раствором. Высокая башня показалась ей уютной и неприступной раковиной, тем более что от мощных стен вниз обрывался крутой склон насыпного холма. И, наконец, следовало еще принять в расчет стены самого замка, ощетинившиеся зубцами, покрытые у самого верха узкими амбразурами и бойницами для лучников.

Что может угрожать им внутри крепости настолько мощной? Только голод, неизбежный во время долгой осады, или предательство кого-то из осажденных. Но среди кимреян нет предателей, а запасов продовольствия в замке хватит месяцев на шесть. У них есть солонина, зерно и запас доброго эля в подвалах башни.

— Я тоже думаю, что все будет в порядке, — сказал Сейдро, словно откликаясь на эти мысли. — Нам только нужно продержаться до прихода отцовской армии.