Хранитель ключа. Предостережение! - [11]

— То-то же! — похвалила их Диана и протянула свой бокал. — За встречу!

Раздался хрустальный звон, и вино быстро исчезло, так что не пришлось никого долго уговаривать.

Довольная всем Диана села на стул и оглядела гостей. Щёки подростков порозовели, и их взгляд осмелел.

— Ну, так как вы тут оказались, дамочка? — нагло бросил Максим.

Ухмыльнувшись юношеской браваде, Диана показала на свечу.

— Оттуда, юноша, оттуда.

Почему-то смутившись ответом, Максим кивнул, словно всё понял, и опустил глаза.

Тем временем княжна достала из-за пояса небольшой мешочек и, развязав его, сунула пальцы внутрь.

— Она что, тут табак нюхать собирается?! — повернувшись лицом к Стасу, тихо прошипела Анюта и брезгливо скривилась.

Но Диана, достав щепотку, резко бросила её над пламенем свечи. Отчего над ней поднялось облако искрящихся точек, которые, собравшись вместе, влетели в голову рядом сидящего Евгения. И тут же началось преображение. На висках появились русые бакенбарды, вытянулся нос, а лицо заметно повзрослело.

— Здравствуй, любимый! — без церемоний приветствовала прибывшего Диана.

Молодой мужчина расправил плечи и, тяжело вздохнув, устало спросил:

— Ну, сколько ты ещё будешь меня мучить, дорогая?

— Пока не надоест, любимый. А мне ещё не надоело, — ответила с вызовом княжна. — Хочу, чтобы ты подольше помучался, чтобы угрызения совести тебя поизводили, Александр.

Тот, кого назвали Александром, печально опустил глаза и тихо сказал:

— Ну, я же объяснил тебе, Диана, что не изменял я тебе ни с кем. Это всё домыслы твоего папаши. Он всё неправильно понял. И я не хотел говорить, но, как вижу, придётся… Та горничная была вовсе не любовница мне, а сестра. Я не мог рассказать вам об этом, так как мог потерять вас, ведь отец ваш, как вы знаете, был особенно против таких браков — с сословием ниже.

Диана смотрела на него, широко открыв глаза.

— Что! Глафира ваша сестра? — удивлённо переспросила она. — Почему же вы молчали? Это глупо! Ведь скажи вы тогда обо всём, я смогла бы иначе настроить отца. Он любил меня и пошёл бы на всё. Ах, дурак вы какой, Александр!

Диана в отчаянии обхватила себя руками. Слёзы брызнули из её прекрасных зелёных глаз. Шмыгая носом, она приняла платок.

— Ну почему так глупо получилось? Ведь мы могли бы быть счастливы! Мы могли бы уехать! И никакие французы со своим дурацким Наполеоном нас не догнали бы. Эх, жаль, конечно, — закончила она плакать, вытерла слёзы и аккуратно промокнула нос.

— Ну, что уж теперь поделаешь? — спросила она риторически и вернула Александру платок. — Я буду помнить вас, дорогой, — сказала она бывшему возлюбленному. — Ну вот, теперь я закончила и это дело. Можете быть уверены, я больше вас не потревожу.

С этими словами княжна Диана взмахнула рукой, и тут же внезапный порыв ветерка пронёсся над столом. Пламя затрепетало, словно мотылёк, образы вокруг задвигались и стали исчезать.

Последняя вспышка огня вырвала из темноты прелестное зеленоглазое лицо в обрамлении рыжих прядей.

Свеча погасла, и вместе с этим в комнату вернулись ободранные обои да покосившийся сервант.

Все пятеро сидели на своих местах, но как по команде поднялись и вышли из-за стола. Ничто им больше не мешало. Они молча, словно сговорившись, быстро и без оглядки направились к выходу. И, сбежав по чёрной лестнице вниз, выскочили на улицу.

Светало. Никто и не заметил, как пролетела ночь. И лишь только здесь, снаружи ребята почувствовали себя в безопасности. Сказать было нечего, и они лишь посмотрели друг на друга.

Максим пожал плечами и со словами: «Да ну вас!» — убежал прочь.

Стас и Анюта, пряча неловкость, тихо попрощались и ушли.

Женя стоял перед Викой. Она смотрела на него своим правым карим глазом, а из другого, зелёного, на него игриво смотрела Диана.

Она протянула правую руку к его лицу и нежно погладила по щеке, на которой красовался доставшийся ему от Александра русый бакенбард.

Евгений ответил взаимностью. Он взял её руки в свои и поцеловал их.

После чего зеленоватый оттенок её глаза сошёл на нет и тот снова стал карим, как и прежде.

Евгений довольно улыбнулся:

— С возвращением, Вика, — сказал он радостно.

— Спасибо, — улыбнулась девушка в ответ и ревностно спросила: — А кому ты руки целовал? А? Ей или мне? — и попыталась схватить Евгения за кудряшки на щеке.

Парень ловко увернулся и расхохотался.

— Догонишь — дам бакенбард потрогать! — крикнул он сквозь смех и побежал по улице. Вика по-девичьи звонко взвизгнула и вприпрыжку бросилась за ним.

Родинка

Поставив ногу пальчиками на край кровати, Жанет натягивала чёрный чулок. В мягком освещении торшера она делала это так чувственно, что Артур снова возбудился. Он протянул к ней большие волосатые руки: «Иды суда, мой ангел».

— Нет-нет, Артурчик, мне пора, — засмеялась Жанет. — Не сейчас.

Закончив с чулками, она быстро надела короткую чёрную юбку, чёрную пушистую кофточку и туфельки на высоких каблуках. Сумочка лежала на тумбочке рядом с кроватью. Приближаться было опасно — Артур мог схватить её, и тогда всё пропало, это как минимум на час.

Жанет схитрила. Она пустилась в эротический танец под довольное цоканье Артура. Мужчина привстал на кровати и устроился поудобней, подперев спину подушкой.