Хранитель ключа - [52]

И после состоявшегося парада войско двинулось из города — прямиком на оплот революции — город Мгеберовск.

Впрочем, революционное войско уже было разбито. Как и все командиры-самоучки, военком Рабынин о резерве и тыловом охранении как-то забыл. И вся операция сводилась лишь к тому, чтоб пройти расстояние, спугнуть остатки власти, установленной у соседей.

И действительно — поход получился вовсе бескровным.

Лишь в местном арсенале заперся военком Рабынин, заваривший все это дело и заявивший, дескать, что будет стоять, вернее, лежать за пулеметом до конца. Оставалось непонятным, как именно он оказался в городе — не то успел вернуться из Амперска, не то и вовсе туда не ходил.

Победившие махнули на него рукой: ну и сиди там без еды и воды. На второй день военком сдался. Его обезоружили и отпустили на все четыре стороны. Пару дней бывшего военкома можно было встретить в городе, затем пропал, удалился куда-то. Только куда именно неизвестно — возможно рванул куда-то где, можно было начать новую жизнь. Благо таких мест на земле имеется множество. Возможно, вернулся с докладом туда, откуда его привез аэроплан конструкции Арбалетова.

Власть в городе обрела ту же самую форму, что и в соседнем Амперске.

Насчет того, кто именно этими двумя городами руководит, появлялось много различных слухов, все чаще произносили слово «масоны».

Дескать, эта организация пришла в эти края вместе с сосланными декабристами, врастала в жизнь, и вот, наконец, вышла наружу.

И очень скоро даже бабки на базаре знали, что масоны это те, кто придумали слово «архетип», а так же греков, кои это слово якобы произнесли первыми. Сочинили так же вообще всю древнюю историю, а так же прорыли туннель не то в Тибет, не то прямо в Америку. И, якобы именно из этого туннеля и появилось оружие, обмундирование тех войск, что разбили революционный отряд военкома.

-//-

…Но еще до того как военком сдался вместе с арсеналом, произошло событие незамеченное обывателями, но сыгравшее определенную роль в судьбе губернии.

Когда во Мгеберовск входили вооруженные силы вольного города Амперска, местная телеграфная станция прекратила свою работу, оборвав передачу очередной депеши на полуслове.

Сами телеграфисты покинули станцию в неизвестном направлении, впрочем, оставив аппараты в целости и сохранности.

Новые власти хоть и добрались до телеграфной станции, дверь выставлять, на ночь глядя, не стали. Ограничились тем, что помещение опечатали.

Но ночью у дверей телеграфной станции появился уставший немолодой человек, одетый в штатское. Осмотревшись по сторонам, принялся за дело. Аккуратно срезал печати новой власти, затем заранее припасенной канцелярской скрепкой вскрыл замок власти предыдущей.

Войдя в помещение, свет зажигать не стал, но телеграфный аппарат включил.

Затем отбил принесенное с собой сообщение — краткое, но предельно ясное.

После того выключил аппарат, покинул помещение телеграфной станции, закрыл замок, приклеил печати ровно на то место, где они были, и удалился в ночь.

Словно и не было ничего.

-//-

Так иногда случалось.

Посреди иной ночи телеграфный аппарат начинал работать. Телеграфист вскакивал с кушетки, подбегал к телеграфу, ожидая принять сообщение важное настолько, что никак нельзя терпеть до утра.

Но вместо важной депеши с соседней станции приходили телеграммы от неизвестно как появившейся на линии девушки.

Она не сообщала никаких эпохальных вестей, а рассказывала телеграфисту, что в эту ночь ей не спиться… Кстати, а отчего не спит ее собеседник? А сколько ему лет? Какого цвета глаза?

Барышня явно флиртовала: говорила, что сидит у телеграфного аппарата абсолютно одна, что она одета не то в неглиже, не то и вовсе без оного. И что девушке холодно, и она хочет тепла. Варианты одеться потеплее просто не рассматривались…

В общем, получалась если не любовь по телеграфу, то легкий флирт.

Сперва телеграфисты ездили на соседнюю станцию бить морду провокаторам. Те словно ждали драки. Но после мордобоя и непосредственно во время замирения за бутылкой первача выяснялось, что местных телеграфистов так же разыгрывает какая-то сволочь.

Устраивали обходы линии, на предмет незаконных врезок и повреждений. Но ничего не находили. Да и честно говоря, не шибко-то искали, потому что иногда в ночную смену ну такая скукотища! Тем паче, что телеграфная линия тянулась через леса дремучие, вероятно местная нечисть тоже шла в ногу со временем, обзаводилась телеграфными аппаратами, радиоточками.

Потому, когда на станции в Егорьевске ударил звонок телеграфного аппарата, разбуженный дежурный вскочил на ноги чуть не с воодушевлением.

Занял свое место, надеясь, что остаток ночи можно будет провести нескучно. А может статься удастся эту барышню закадрить, пригласить на свидание. Только, чур, в городе, на болота он не ходок…

Но нет, вместо любовной переписки телеграф выдал непонятную мешанину букв. Насчет такого у телеграфиста была донельзя четкая и краткая инструкция: передать начальству.

Начальство забрало телеграмму с кивком вместо благодарности. И чуть не в полном составе штаба сели за разбор полученного. Ясно было, что сообщение полученное из Мгеберовска, зашифровано.