Хранитель Черного ручья - [12]

Журавлиное озеро потемнело, и небольшая рябь, вызванная юго-западным ветром, была отчетливо видна на всем его пространстве. Рыба уже не плескалась, как это было еще совсем недавно, и даже утки, словно напуганные ненастьем, куда-то исчезли с его волнистой водной поверхности. Простояв понапрасну у знакомой заводи, юноша медленно побрел вдоль берега в надежде, что и в этот раз ему немного повезет. К счастью, он не ошибся. На мокром песке, шагах в тридцати от того места, где Острый Рог ранее промышлял острогой, он с удивлением обнаружил нескольких болотных черепах. Видимо, сложившаяся погода их не пугала, и дождь, стучащий по панцирям, только бодрил эти редкие и неуклюжие создания. Подобрав их, Острый Рог вернулся в свой шалаш, и весь оставшийся день посвятил изготовлению пряжи.

Второй и третий день были заняты той же работой. Неровные, но прочные нитки постепенно сматывались в клубки, и к исходу четвертого дня эти светлые, мягкие шары уже степенно лежали под крышей построенного им жилища. Для завершения основной части работы теперь было необходимо сплести из них тонкие и крепкие веревки, которые в дальнейшем, по мере необходимости, могут пойти на изготовление длинных и прочных канатов, столь необходимых в каждом приличном хозяйстве. Дождливая погода еще не закончилась, и плетение конопляных веревок не сильно отвлекало Острого Рога от других занятий, а иногда даже делало его и участником новых интересных событий.

Однажды, уже под вечер, когда дождь усилился и превратился в сплошной, бушующий ливень, он в очередной раз решил испытать свое счастье и полакомиться медом. Погода вполне соответствовала такой затее, и поэтому, взобравшись на давно присмотренную им сухую липу, он сунул мокрую от дождя руку в дупло и, схватив, что смог, быстро вытащил ее обратно вместе с содержимым. Пчелы, не ожидавшие такой наглости, ограничились лишь несколькими укусами, но преследовать грабителя не решились, принимая во внимание сложившиеся метеорологические условия. Таким образом, Острый Рог, почти не пострадавший в схватке с насекомыми, стал полноправным обладателем увесистого куска сот, наполненного до краев вкуснейшим и сладким медом. Однако, на этом медовое приключение не закончилось. На следующий день, когда дождь ненадолго стих и в разрыве туч вновь показалось солнце, чуткий слух человека уловил снаружи какой-то шорох. Острый Рог выглянул из шалаша и, затаив дыхание, замер. Под липой, где еще вчера он так удачно разжился медом, деловито бродил знакомый медвежонок и что-то увлеченно разыскивал в примятой им траве. Затем, видимо, не найдя достаточного количества меда, он поднял голову и стал принюхиваться. Из дупла, где Острый Рог недавно уже похозяйничал, устойчиво доносился завораживающий запах его любимого, но пока ещё недоступного, лакомства. Не в силах противостоять этому соблазну, медвежонок стал неуклюже карабкаться по стволу, все ближе и ближе подбираясь к, так манившему его, отверстию. Наконец, косолапому это удалось, и нос его тут же оказался в дупле. Пчелы, еще не забывшие о вчерашнем происшествии, дружно взлетели и с характерным жужжанием опустились на проникшее к ним в дупло инородное тело. Медвежонок рявкнул от боли и, моментально достигнув земли, с громким визгом бросился в сторону Журавлиного озера. Пчелы, пользуясь летной погодой, дружно последовали за ним, но скоро вернулись, охладив свой пыл водными брызгами, интенсивно вылетающими из-под лап обезумевшего от страха и боли медвежонка. Острый Рог, наблюдая эту картину, смеялся так, как не смеялся никогда в жизни. Соты с медом ему все-таки пришлось поместить в горшок, который он, к счастью, успел сделать еще до начала дождя. Прикрыв большим лопухом, он повесил его на дерево с таким расчетом, чтобы медвежонок, при всем желании, не смог до него добраться.

Второй, хорошо запомнившийся ему, случай произошел за день до окончания дождливой погоды. Острый Рог сидел в шалаше и плел очередную конопляную веревку, когда вдруг где-то неподалеку раздался глухой, леденящий душу, рев приближающегося зверя. Через некоторое время он повторился, и уже совсем близко раздались чьи-то тяжелые шаги. Потом все стихло. Острый Рог осторожно выглянул из своего убежища и остолбенел. В нескольких шагах от шалаша стоял огромный тур с налитыми кровью глазами. Затем он опустил голову и, поддев пень, который часто использовался Острым Рогом для приготовления пищи и, видимо, сохранил еще запах крови, вырвал его из земли. Зрелище было ужасным. К счастью, ветер дул со стороны зверя, и он, не почувствовав запах человека, через какое-то время удалился. Острый Рог еще долго, боясь пошевелиться, сидел в своем убежище и, цепенея от страха, вслушивался в давно уже безопасную тишину. Он прекрасно понимал, насколько в данной ситуации призрачна была его защита, состоящая из хрупких шестов и веток. Это понимание еще раз подтверждало правильность его решения: построить, несмотря на все трудности, капитальное и безопасное жилье. Юноша отлично помнил, как несколько лет назад точно такой же тур бродил по их стойбищу, с поразительной легкостью разваливая такие же хлипкие деревянные строения и, с ревом, гоняясь за их перепуганными обитателями. Ночью, под впечатлением произошедших событий, Острый Рог почти не спал и задремал лишь только под утро.