Хранитель Бездны - [35]

Он продолжал кричать, понимая, что нужно остановиться. Легкие горели от напряжения, адреналин наполнял кровь, заставляя ее гулко стучать в висках. Давление в мочевом пузыре стало невыносимым-казалось, внутри него разбухает футбольный мяч. Не сбавляя ходу, он пытался оглянуться, но некая часть его, тот самый внутренний зверь, не давала ему совершить этой ошибки. Все силы уходили на то, чтобы бежать, бежать, думая лишь о том, как не упасть. Почему-то ему не приходило в голову, что можно свернуть с колеи: чутье подсказывало, что если кучер спустит своих зверей с цепи, они нагонят его в два счета.

Из глубин подсознания пришло понимание того, что рано или поздно он выдохнется и упадет. Тогда — конец.

Теперь Андрей отчетливо ощутил вонь от существ, преследующих его, — потянуло тухло-разлагающейся рыбой и кислым удушливым ацетоном. Он отчетливо слышал их хриплое булькающее дыханье — казалось, их слепые морды находятся на расстоянии всего лишь нескольких сантиметров от его затылка. Он слышал, как монстр нетерпеливо подгоняет их, отдавая короткие приказы на гортанном, рычащем языке.

Он не сразу понял, что тварь обращается непосредственно к нему.

— Стой! — пророкотал он за его спиной, — ну же, не бойся, малыш!

Слова, что произносила тварь, звучали неестественно, так, словно артикуляционный аппарат существа не был приспособлен для человеческой речи. Интонация, акценты, ударения — все звучало нелепо и в то же время ужасно. Андрей как зачарованный вслушивался в этот странный, неестественный голос. Отвлекся и вдруг почувствовал, как земля уходит из-под ног.

Он упал, еле успев подставить руки и чувствительно ударившись ладонями о гнилую древесину.

— Расшибся, мальчуган? — почти весело проревел монстр, — сейчас, лежи, лежи, я помогу тебе!

Загремели цепи. Чутье подсказало Андрею, что происходит. Локомотив находился в двух шагах, и он пополз к нему, не делая попыток встать. Если ему удастся забраться под колеса, существо не сможет достать его! Не сможет достать…

Он почти что успел, стараясь не отвлекаться на хриплые приказы монстра и лай его зверей, и видел уже ржавые, кажущиеся огромными колесные пары и то, что лежало под ними прямо на рельсах, то, что издалека казалось просто красными тряпками, а вблизи…

Он снова закричал, полностью оглохнув от собственного крика, и в это мгновение что-то крепко ухватило его за ногу. Рывком потянуло в воздух — и перед глазами заплясали красные точки. Он висел на расстоянии нескольких метров от земли, удерживаемый за ногу мускулистым, холодным, как лед, щупальцем. Миг, и его швырнуло о землю спиной с такой силой, что он потерял способность дышать. Медленно над ним склонилась огромная, плоская, слепая морда. Из круглого рта, в глубине которого что-то кипело, капала вязкая белесая субстанция. Существо издало высокий резкий звук.

— Ну вот, — прогрохотал голос кучера, — я же говорил, лежи. Лежи, мой милый, добрый мальчик. А теперь… — он почти прошептал, — мы разорвем тебя на куски.

Прозвучал короткий как выстрел приказ на все том же грозном гортанном языке. Омерзительные звери взвыли победно. Рука, так похожая на человеческую, пригвоздила Андрея к земле. Рот твари, удерживающей его, — круглая воронка, напоминающая присоску миноги, стал раскрываться все шире и шире, и шире, грозя проглотить весь мир целиком.

Андрей не мог дышать. Он открыл рот, чтобы закричать, но понял, что потерял не только слух, но и голос. Предсмертный парализующий ужас отключал его нервную систему. Возможно, то же самое происходит с газелью, уставшей сопротивляться львам. Она засыпает, покорная судьбе, чтобы никогда больше не проснуться.

Все потеряло значение, цвет и форму. Он падал в черное забытье, теряя рассудок.

Теряя жизнь.

Интерлюдия 3

«Ауди» бесшумно катилась по ночной трассе. Далеко-далеко, на горизонте, небо потихоньку начинало бледнеть — тьма готова была уступить свету. Дорога же оставалась темной — не горел ни один из редких фонарей и тени неохотно отступали перед ярким светом фар, тотчас же смыкаясь позади плотными бархатными шторами.

Мужчина без лица смотрел прямо перед собой, со злостью стиснув баранку. Женщина сидела рядом, обхватив себя руками и полуприкрыв глаза. Она смотрела в окно, но видела там лишь свое отражение — испуганное белое лицо.

— Может быть, ты все-таки пояснишь? — буркнул он, не глядя на жену, — откуда этот страх перед моей же фирмой?

Она посмотрела на него, как на ребенка.

— Андрюша, — медленно и устало произнесла она, — ну как, скажи пожалуйста, я могу тебе объяснить, почему мне приснился тот или иной сон? Это же… ну, глупость какая-то. А обижаться на сны — тем более глупо!

Он помолчал. Андрей-тень, сидя на заднем сиденье, дорого бы дал, чтобы заглянуть ему в глаза, но это было невозможно. Лицо мужчины продолжало оставаться не в фокусе. Он мог разглядеть отдельные черты, но все в совокупности ускользало от него, оставаясь загадкой.

Рядом завозился, засопел Юрка. Андрей-тень посмотрел на него, стараясь воскресить в памяти любовь к сыну, но в очередной раз почувствовал пустоту и какое-то раздражающее удивление.

— Ну хорошо, — сказал наконец мужчина без лица, — я устал, я дурак и… нам всем пора отдохнуть. И все же… Ведь это ты предложила назвать фирму «Айсберг», помнишь? Твоя же была идея!