Хранитель Бездны - [20]

Андрей живо представил себе, как едет прочь от… как бы эта клоака ни называлась, на прогнившем до дыр автобусе с выбитыми стеклами. И неожиданно улыбнулся этому абсурдному видению.

А, была не была! Он решительно перешел дорогу и, не утруждая себя соблюдением правил дорожного движения пошел прямо посередине ее, стараясь не сходить с полустершейся двойной разделительной полосы.

Не успел он сделать и нескольких шагов, как шум автомобильного двигателя, доселе глухой и далекий, внезапно усилился многократно, и на дорогу прямо перед ним выехал старенький битый УАЗ желтого цвета с синей полосой, на которой было большими буквами написано «милиция». Машина притормозила, не доезжая пару метров до Андрея. Двери распахнулись и, как братья из одного стручка, из салона выскочили двое в одинаковой синей форме, с фуражками, лихо заломленными на затылок. Вид у них был почти смешной и совершенно нестрашный. Андрей не испугался даже увидев в руке того, что слева, тупорылый пистолет, направленный прямо на него.

— Стоять, руки вверх! — крикнул милиционер с пистолетом.

— Что?.. — он был настолько изумлен, что даже и не подумал остановиться, продолжая движение к машине.

Не раздумывая, милиционер поднял руку вверх и нажал на курок.

В тишине застывшего города выстрел прозвучал как гром. Несколько ворон с карканьем слетели с деревьев и, возмущаясь, улетели прочь. Где-то далеко-далеко жалобно заплакал ребенок…

Андрей остолбенел, ясно понимая, что сейчас просто необходимо поднять руки и делать все, что прикажет спятивший мент, но тело отказывалось повиноваться. Он непонимающими глазами скользил по уазику, пытаясь разобрать и осознать цифры, нарисованные на номере: в эти мгновения ему показалось особенно важным прочитать и запомнить номер автомобиля. Прочитать и запомнить номер…

— Первый выстрел в воздух, второй в тебя! — звонко закричал милиционер. Даже в этот ужасающий миг, продолжая с тупым упорством пялиться на автомобиль, Андрей подумал, что голос его звучит фальшиво, так, будто он повторяет фразу из какого-то давно забытого советского фильма.

Обретя через несколько невыносимо долгих секунд контроль над телом, Андрей поднял руки над головой так высоко, что почувствовал, как хрустнули суставы.

— Вот так и стой, — неожиданным басом одобрительно прогудел второй милиционер.

— Михалыч, — крикнул он в сторону уазика, — доложись там, что мы поймали вора.

— Рация барахлит, — из открытого окна показалась заросшая густой бородой рожа. Должно быть, это и был Михалыч. — Так повезем, а там и оформим по всем правилам.

— А может, мы его… — задумчиво произнес милиционер с пистолетом, из дула которого вялой змеей выползала струйка сизого дыма, — … при оказании сопротивления… как особо опасного?..

— Шлепни его, Петюня, — заржал Михалыч, побагровев еще больше, — пусти кровушку!

Петюня оскалился, показав длинные желтые зубы, и медленно навел пистолет прямо на Андрея.

— Ну что, касатик, будешь знать, как воровать ситро.

До этого момента Андрея не покидала мысль, что он участвует в какой-то нелепой уличной постановке, быть может, в некоем извращенном флешмобе. Однако, глядя в черную бездну дула, что, казалось, увеличивалось и пульсировало, он внезапно ощутил, что милиционеры не блефуют и действительно собираются его убить.

— Я… — во рту пересохло, и он не мог подобрать нужных слов. Все знание родного языка улетучилось, оставив его наедине с одной всепоглощающей мыслью о том, что он вот-вот прекратит жить.

— Я…

— Ты хер с бугра! — Петюня еще больше оскалился, раззявив рот в дикой улыбке почти до ушей, и приготовился стрелять.

Понимая неизбежность собственной смерти, Андрей выкрикнул единственное слово, что крутилось в его голове:

— «Кольцов»!!!

Петюня поперхнулся так, будто только что проглотил огромную рыбью кость, и немедленно спрятал пистолет в кобуру, воровато оглядываясь. Распаренная репа головы Михалыча скрылась в кабине. Молоденький милиционер справа, до этого мгновения трепетно ожидающий зрелища неминуемой казни, очнулся от наваждения, потупил глаза и принялся нарочито-сосредоточенно изучать свои не очень чистые ботинки.

— Вот оно как… — с горечью нарушил молчание Петюня… — Значит, приходи кто хошь, воруй…

— Убивай… — тихо и печально добавил молоденький милиционер.

— Убивай… а потом раз… и на тебе! Ну ладно, касатик, — с нескрываемой ненавистью выплюнул он, — поехали в участок. Пусть Рондин разбирается.

Он медленно подошел к Андрею, оказавшись почти на голову ниже, и неожиданно ударил его кулаком в пах.

Андрею показалось, что тело его внезапно перестало подчиняться законам гравитации и взмыло в воздух. Боль была настолько свирепой, что в глазах мгновенно потемнело. Он скорее почувствовал, чем увидел, как падает на грязную дорогу, сложившись перочинным ножом.

— Вот так, — зашипел Петюня ему прямо на ухо, обдав его смрадным дыханьем, — руки давай, сука, руки!

Теряя сознание от боли, Андрей ощутил, как ему грубо заломили руки за спину. Миг, и он услышал щелчок наручников, по-волчьи вцепившихся в запястья.

— Вставай, гомик! — взвизгнул молоденький женоподобный милиционер.

Андрей хотел было объяснить ему, что он не гомик; что у него есть жена и ребенок и он директор фирмы, которая черт-те чем занимается, но в этот момент Петюня потянул его вверх за волосы и, поставив на колени, зверски пнул коленом в лицо.