Хранить вечно - [56]
Виктор Эдуардович настороженно смотрел на американца. Что еще хочет пустить в ход дьявольски изворотливая, хитрая, умная бестия? Какого подвоха следует ждать?
— Но что это была за организация, — продолжал между тем Каломатиано. — Вы утверждаете: это политическая и военная разведка. Я говорю: организация коммерческой информации. И она служила интересам не только Америки, но и интересам новой России. Коммерсантам, чтобы торговать, нужно знать все.
«Вот, оказывается, что придумал ловкач в одиночке Бутырок!» — подумал Виктор Эдуардович.
А Каломатиано ораторствовал, словно на трибуне американского конгресса:
— Мы, американцы, — деловые люди, не так ли, господин следователь? Россия желает торговать с Америкой. Америка тоже желает торговать с Россией. Налицо — общность интересов. Разве не так? Но Америка плохо информирована о состоянии современной России, а вслепую торговать, покупать кота в мешке, как говорят русские, она не может. Без исчерпывающих данных не может быть торговли, ни один американский предприниматель не захочет рисковать капиталом. Предпринимателей, деловых людей Америки интересует все, вплоть до политического положения страны, в которой предполагается платежеспособность, кредитоспособность. Мы не торгуем с сибирским правительством Колчака, потому что не знаем, сколько оно продержится. И нам надо знать, сколько продержитесь вы, тем более, что положение у вас сейчас критическое, если не сказать больше.
Каломатиано перевел дух и принялся разглагольствовать дальше, с нагловатой самоуверенностью поглядывая на Кингисеппа из-под черных кустистых бровей.
— И я взял на себя благородный и самоотверженный труд в общих интересах России и Америки: организовать бюро коммерческой информации, целью которого и явилось дать правительству Америки и американским деловым людям точную картину новой России. Преимущественно экономическую картину, но и политическую, поскольку для всякой коммерческой деятельности важно знать политическое состояние страны. Клаузевиц говорил: «Война есть продолжение политики иными средствами». То же можно сказать и о торговле. Не так ли, господин следователь?
— Эк вас прорвало! — сказал Кингисепп.
Ему было любопытно видеть перед собой умного противника, и он теперь обдумывал заключительный главный ход, ход, который должен привести к мату, как бы ни изворачивался противник в этой дьявольской шахматной партии.
— Мое бюро коммерческой информации, — без тени смущения продолжал Каломатиано, — интересовал следующий круг вопросов. Первое, — Каломатиано загнул палец, — состояние транспорта. Второе — торговли. Третье — банковского дела… Четвертое — состояние сельского хозяйства. Пункт пятый — политические настроения… Пункт шестой — отношение вашего населения к Америке. Пункт седьмой…
— Я вижу, не хватает пальцев на руках для ваших пунктов, — перебил Виктор Эдуардович. — Расскажите об истории создания вашего бюро.
— Оно зародилось в апреле этого года. Мысль о создании бюро подал покойный господин Соммерс, бывший до назначения Пуля генеральным консулом Штатов в России. Лиц, привлеченных к делу, мне рекомендовали солидные коммерсанты, причем условием приема на службу являлось лояльное отношение к Советской власти. Я говорил каждому: никакой враждебной деятельности против русских советских властей! Мне нужна только объективная, беспристрастная информация, которая служила бы на пользу обеим странам! Структура организации вам уже известна. Роли в ней распределялись так. Я — шеф. Фриде — доверенное лицо шефа. Загряжский — его заместитель. Во многих городах имелись агенты, но была и группа разъездных служащих. Резюме: работу организации считаю совершенно безвредной. Никакой военной или противоправительственной цели она не преследовала. Напротив, работа бюро могла иметь большую ценность для будущих сношений между Штатами и Россией.
— А как увязать, — сказал, помедлив, Кингисепп, — сказанное вами, Каломатиано, с содержанием писем, изъятых у брата и сестры Фриде? Это типичные донесения шпионов!
— Фирма не может отвечать за каждое донесение ее служащего. Господа Солюс и Голицын действовали самочинно, и я тут ни при чем. Военная информация моему бюро не была нужна.
— Из ваших слов я могу заключить, что Голицын собирал военные секреты по своей инициативе, в разрез вашим строгим указаниям?
— Да, это так!
— А это ваш почерк? — Виктор Эдуардович достал из папки с делом Каломатиано листок и показал его американцу.
— Да, это писал я…
— Голицын на следствии показал: «Записка, содержащая пять пунктов и начинающаяся словами «навести справки…», дана мне Каломатиано как перечень вопросов, по которым он желал иметь от меня информацию…» Вашей рукой написаны вопросы. Рукой Голицына — ответы. Вы по-прежнему будете утверждать, что не отвечаете за содержание донесений агента номер двенадцать?
Каломатиано молчал. Только сейчас он понял: это провал! А ему казалось, что Голицын скрылся от ареста или уничтожил его указания.
— Это какое-то недоразумение, — пробормотал он неуверенно.
— Хорошо! Допустим. Теперь прочитайте показания Берзина о совещании у Локкарта, на его квартире в Хлебниковом. В числе присутствующих названы шпионы Анри Вертамон и Ксенофонт Каломатиано. Прочитали? Ведь там, у Локкарта, шла речь о вооруженном свержении Советской власти…
Книга писем 19-летнего командира взвода, лейтенанта Красной Армии Николая Чеховича, для которого воинский долг, защищать родную страну и одолеть врага — превыше всего. Вместе с тем эти искренние письма, проникнуты заботой и нежностью к близким людям. Каждое письмо воспринимается, как тонкая ниточка любви и надежды, тянущаяся к родному дому, к счастливой мирной жизни. В 1945 году с разрешения мамы и невесты эти трогательные письма с рассуждениями о жизни, смерти, войне и любви были изданы отдельной книжкой.
Автор книги Ф. Ф. Волончук — участник Великой Отечественной войны — рассказывает о боевых подвигах моряков-разведчиков, участников героической обороны Севастополя. На катерах, шхунах и шлюпках матросы, солдаты и офицеры смело высаживались в тылу врага и вели разведку в Крыму, на Керченском полуострове, на Тамани, в центральной части Главного Кавказского хребта. Разведчики под командованием мичмана Ф. Ф. Волончука разгромили в оккупированной гитлеровцами Евпатории полицейское управление, осуществили во вражеском тылу ряд диверсий на Ялтинском шоссе, ходили за «языком» на Умпирский перевал Главного Кавказского хребта.
Эта книга о трагической судьбе талантливого советского зодчего Мирона Ивановича Мержанова, который создал ряд монументальных сооружений, признанных историческими и архитектурными памятниками, достиг высокого положения в обществе, считался «архитектором Сталина».
Маргарет Тэтчер смело можно назвать одной из самых сильных женщин ХХ века. Несмотря на все препятствия и сложности, она продержалась на посту премьер-министра Великобритании одиннадцать лет. Спустя годы не утихают споры о влиянии ее политических решений на окружающий мир. На страницах книги представлены факты, белые пятна биографии, анализ и критика ее политики, оценки современников и потомков — полная документальная разведка о жизни и политической деятельности железной леди Маргарет Тэтчер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.