Храм - [41]

— Орех, а меня куда? – встал тот самый мужчина, которого Орех спас от дикарей. Он только недавно полностью пришел в себя и получил прозвище – Сонный, за выражение лица, глядя на которое можно было подумать, что его только минуту назад из постели вытащили. Про Сонного Свист и думать забыл, а тот, оказывается, уже вовсю участвует в жизни Дома, и даже в дозорные выбился. Молодец – быстро это он.

Орех провел рукой по лысине, что‑то прикидывая в уме.

— Будешь у меня в отряде, на подхвате, — решил, наконец, он. – Дополнительные боеприпасы получите у Складаря, — Орех указал в сторону коморника, сидящего на ящике с патронами.

После часового инструктажа, проведенного Орехом для старших, новосформированные отряды разошлись по лесу. Свист шагал сразу за Орехом, позади топали Терновник и Дрозд. Сонного оставили в Доме с наказом «быть начеку», вроде и при деле, а под ногами не путается.

После нескольких часов марша они вышли к обрыву.

— Терновник, Дрозд, — Орех указал карабином место неподалеку от самой кромки, — натаскайте хвороста, свяжите его в одинаковые вязанки и сложите вон там, у камней. Когда закончите, догоняйте нас на пути к заставе.

— Будет сделано, — с готовностью ответил Терновник.

Дрозд ничего говорить не стал, забросил старенькое ружье за спину и углубился в заросли.

— Мы с тобой пойдем к заставе. Посмотрим, как продвигается работа, — обратился Орех к Свисту.

— Какая работа?

— Увидишь, — Орех оглянулся, проверяя, ушел ли Терновник. – Если бы ты хоть раз был в дозоре, знал бы какая.

Свист как будто воздухом подавился.

— Свист. А скажи‑ка мне такое… как вы с Пластуном оказались в Запретном Дворце, когда должны были сидеть в дозоре?

— Орех…я… мы, — Свист пытался найти оправдание, что‑то придумать, соврать.

В голове вдруг воцарился дикий бедлам, мысли мешали друг другу, залезая одна на одну, валились в кучу. В этот момент Орех показался охотнику необычайно грозным.

— Расскажи мне, — приказал Орех.

Свист не хотел ничего рассказывать, но слова сами собой слетали с языка. Он поведал все до конца: и про поход в мертвый дворец, и про мерцало, и про разговор с Ведуном. Все выложил и только тогда осел на траву, сипло дыша. Во всем теле чувствовалась усталость, словно он целый день без отдыха бегал по горам. Охотник хорошо понимал, что Орех каким‑то образом заставил его говорить.

— Ладно, парень, — Орех подхватил тяжело дышащего Свиста и поставил на ноги. –Пойдем‑ка, пока ребята не вернулись.

Свист опасливо косился на усача, даже убежать подумывал. Но куда бежать? Не найдется в долине места, где бы Орех его не отыскал.

Не успели они далеко отойти, Орех вдруг обратился к Свисту.

— Ты прости меня парень, но я был вынужден так поступить, — он скорбно покачал головой. – Сейчас очень сложное для нас время. Нельзя друг дружке врать да юлить. Понимаешь?

Свист ничего не понимал, но кивнул.

— Вот и славно. Я не враг тебе, не бойся меня.

Легко, будто его никогда и не было, страх перед Орехом исчез. Рядом стоял старый товарищ, грубый и неприветливый, но в доску свой.

— Ты веришь во все то, что тебе Ведун наплел, да и остальным регулярно плетет? Про Светоносца и Тьму эту?

Охотник и хотел было ответить «да», вот только это было бы неправдой. Он не верил, что названный Светоносцем, некий сиятельный покровитель существует. Свист не отрицал, что возможно так оно и есть, но сам в это не верил. Просто Ведун дал ему некую цель, более важную, как ему казалось, нежели страх за собственную шкуру. Страхом Свист был сыт по горло.

— То‑то же. – Орех посмотрел на притихшего и несколько подавленного Свиста, – Эх, ну вот как тебе сказать… Не нужен нам никакой Светоносец, и Ведун не нужен вместе с ним. Вспомни Отца, он всегда говорил, что мы должны трудиться, отвоевывая у леса то, что нам требуется. Трудиться и отвоевывать, а не ждать подачек от того, кого никто и никогда не видел.

— Ведун тоже говорил, что Светоносец желает, чтобы мы работали, — подал голос Свист.

— Вот и славно, значит, не совсем мозги просветил! Мы – это община, каждый обязан внести свою посильную лепту, только так мы сможем победить.

— Кого, дикарей?

Орех досадливо поморщился.

— Да не только. Вообще победить. Ведь жизнь – это борьба, знаешь ли. Борьба с хищниками, ночными тварями, бритоголовыми и их гадюкой подколодной. Человек становится человеком только сражаясь, и мы будем сражаться. Без этой борьбы мы будем как… как вот Ведун. Начнем воображать себе каких‑то Светоносцев, наделяя их сверхъестественными способностями. В то время как придумывать ничего не надо! Оглянись по сторонам, и ты поймешь, что все вокруг враждебно нам и помощи ждать неоткуда, надеяться можно только на себя и собственные силы.

Свисту показалось, что какой‑то безысходностью веет от этих слов.

— Может поэтому и верят в Светоносца, чтобы помощь пришла? – скорее себе сказал охотник. – Чтобы иметь надежду.

— Это не вера, это самообман. Обманувшись, можно потерять все. Коли тебе так уж нужно во что‑то верить верь в себя и вот в это, — он хлопнул по лакированному прикладу винтовки.

Орех замолк на полуслове, поднял руку, и они остановились.

— Слышишь?