Храм Фортуны II - [144]
Пизон пронзил его ненавидящим взглядом и вновь заходил по комнате, размахивая руками.
— Тебе легко говорить, — рявкнул он, — но что я теперь могу сделать, если завтра здесь появится Германик и начнет совать нос во все наши дела? Это же конец!
— Так ты хочешь быть цезарем или нет? — холодно спросил Вонон. — И Парфия и Армения всадили в тебя столько денег, что дешевле было бы, наверное, нанять китайского императора. И теперь ты говоришь, что все пропало. Да ты в своем уме, любезный?
— А что я могу сделать? — взвыл Пизон. — Подготовка не окончена, и ты сам это прекрасно знаешь. Теперь этот выскочка обработает мои легионы, которые и так не особенно преданы мне, и все, прощай мечты. С кем я пойду на Рим? С тобой и твоим кучером?
Вонон презрительно ухмыльнулся.
— Не теряй головы, наместник, — сказал он. — Ничего страшного еще не случилось. Можно найти выход.
— Какой выход? — схватился за голову Пизон. — Германик уже едет сюда. У него чрезвычайные полномочия. Может, он и наивный, но отнюдь не дурак. Он сразу же поймет, что тут творится, и примет меры. А я вовсе не уверен, что наши легионы будут повиноваться мне, а не ему. После Германии он стал очень популярен.
— На все воля Богов, — философски заметил Вонон. — И главный среди них Бог Мамон, Бог денег.
— Ты ничего не понимаешь, армянин, — крикнул Пизон. — Теперь тебе придется иметь дело с римлянином, причем, с самым честным и неподкупным из римлян. Германик — это не твои восточные князьки.
— Все зависит от суммы, — невозмутимо произнес бывший армянский царь. — А купить можно любого.
— И вот это мой союзник, — с горечью обратился Пизон к трибуну Паконию. — Все мерит своими азиатскими мерками. Но ведь к римлянам нужен другой подход, мы не такие.
— Ну, тебя-то я купил, и недорого, — язвительно заметил Вонон.
Проконсул Сирии побледнел и сжал кулаки.
— Думай, что говоришь, варвар, — прошипел он.
— А ты лучше думай, как отдать мне долги. Их совсем немало. Или я должен поставить в известность цезаря?
Пизон скрипнул зубами и отвернулся. Проклятый армянин прав. Он держит его в руках.
— Тогда предлагай, — сказал проконсул. — Все, что в моих силах, я готов сделать.
— Нам надо нейтрализовать Германика, — резонно заметил Вонон. — Ты говоришь, что он не продается. Это плохо. Но в первую — очередь для него. Тогда мы убьем его.
— Ты рехнулся! — крикнул Пизон, чуть ли не подпрыгнув на месте. — Убить Германика? Приемного сына Тиберия? Консула?
— Ну и что? — хладнокровно заметил армянин. — И не таких убивали. Или тебе дать почитать хроники персидских царей?
— Да чтоб ты сгорел со своими персидскими царями! — в сердцах выкрикнул Пизон. — Ты имеешь дело с римлянином и не забывай об этом.
— Я имею дело с людьми, — резонно ответил царь. — А люди, как известно, смертны.
— Но каким образом? — уже более осмысленно спросил сирийский проконсул.
— Вот это уже деловой вопрос, — довольно улыбнулся Вонон. — Детали мы можем обсудить.
Пизон наконец перестал бегать и уселся на стул с высокой спинкой, расправил складки тоги. Трибун Десятого легиона, называемого Молниеносным, продолжал стоять у стены, исподлобья глядя на толстого кандидата на армянский престол.
— У меня уже есть один план, — произнес Вонон, набивая рот финиками. — Недавно моим людям посчастливилось наткнуться в городе на некоего египтянина, мастера по части всякого волшебства. По крайней мере, тот сам так утверждает. Во всяком случае, в ядах он действительно неплохо разбирается, я уже проверил на своем секретаре, который последнее время меня обманывал и думал, что я об этом не знаю.
— Вот только не надо вершить внесудебную расправу в римской провинции! — крикнул Пизон. — Здесь я представляю закон. У себя в Армении можешь творить что угодно, но в Антиохии...
— Да не волнуйся, — махнул рукой Вонон. — Никто даже труп не найдет. Уж что-что, а искусство убивать на Востоке доведено до совершенства.
— Так ты хочешь, чтобы твой египтянин устранил Германика? — задумчиво сказал Пизон. — Ну, может, это и неплохая мысль. Главное, чтобы на меня не упала даже тень подозрения. Императрица Ливия уверена, что я верно служу ее интересам, и пусть думает так и дальше. Когда настанет время, я сам объясню ей ее ошибку.
Пизон довольно хихикнул.
— Подумать только, мне удалось провести такую хитрющую бабу, как наша императрица. Клянусь Меркурием, такое еще ни у кого не получалось. Я просто гений...
Вонон с неодобрением скривился.
«Ты просто дурак, — подумал он. — О Боги, с кем я связался? Этот кретин может сорвать все дело».
— Не переоценивай себя, — сказал он вслух. — Чего ты действительно стоишь, мы уже скоро узнаем. А пока ты должен со всеми почестями принять Германика, постараться усыпить его подозрения. Ведь вполне возможно, что нам и не придется прибегать к крайним мерам.
Насколько мне известно, Германик — это весьма наивный и простодушный молодой человек. Уж такие опытные интриганы, как мы с тобой, наверняка сумеют обвести его вокруг пальца.
— Надеюсь, — буркнул Пизон. — Мне бы тоже не хотелось раньше времени переходить в наступление. Надо как следует подготовиться. Мы не имеем права проиграть. Ведь тогда...
Четырнадцатый год новой эры. Древний Рим, который недавно превратился из республики в империю. При дворе цезаря Августа идет, на первый взгляд, незаметная, но напряженная и неустанная борьба за власть. Волею случая в соперничество был вовлечен молодой офицер Гай Валерий Сабин. События разворачиваются так, что уповать ему зачастую приходилось лишь на улыбку капризной богини Фортуны.
Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)
Испания. 16 век. Придворный поэт пользуется благосклонностью короля Испании. Он счастлив и собирается жениться. Но наступает чёрный день, который переворачивает всю его жизнь. Король умирает в результате заговора. Невесту поэта убивают. А самого придворного поэта бросают в тюрьму инквизиции. Но перед арестом ему удаётся спасти беременную королеву от расправы.
В основу пересказа Валерия Воскобойникова легла знаменитая «Песнь о нибелунгах». Герой древнегерманских сказаний Зигфрид, омывшись кровью дракона, отправляется на подвиги: отвоевывает клад нибелунгов, побеждает деву-воительницу Брюнхильду и женится на красавице Кримхильде. Но заколдованный клад приносит гибель великому герою…
Эрнест Ролле — одно из самых ярких имен в жанре авантюрного романа. В книге этого французского писателя «Разбойник Кадрус» речь идет о двух неподражаемых героях. Один из них — Жорж де Каза-Веккиа, блестящий аристократ, светский лев и щеголь, милостиво принятый при дворе Наполеона и получивший от императора чин полковника. Другой — легендарный благородный разбойник Кадрус, неуловимый Робин Гуд наполеоновской эпохи, любимец бедняков и гроза власть имущих, умудрившийся обвести вокруг пальца самого Бонапарта и его прислужников и снискавший любовь прекрасной племянницы императора.
В заключительный том Собрания сочинений известного французского писателя вошел роман «Вождь окасов», а также рассказы «Дикая кошка», «Периколя» и «Профиль перуанского бандита».
Когда еще была идея об экранизации, умные люди сказали, что «Плохую войну» за копейку не снять. Тогда я решил написать сценарий, который можно снять за копейку.«Крепкий орешек» в 1490 году. Декорации — один замок, до 50 человек вместе с эпизодами и массовкой, действие в течение суток и никаких дурацких спецэффектов за большие деньги.22.02.2011. Готово!