Храм фараона - [77]
Пиай откинулся назад. Царь приказал ему начинать Большой храм только после того, как будет учтен опыт строительства Малого храма.
Сначала он должен изготовить статуи в храме Мертвых, и, даже если он обработает только важнейшие части, оставив прочее ученику, ему потребуется для этого по меньшей мере месяц. Принцесса будет оставаться здесь, пока фараон не прибудет в Фивы, а потом они вместе отправятся на юг.
Пиай выглянул на улицу, где Ра добрался до горизонта и начал битву со змеем Апопом, который обвил его Ладью. Кровь поверженного змея окрасила вечернее небо в красный цвет, длинные тени поблекли, и наступили сумерки.
Пройдя через маленький двор дома для гостей, Пиай вошел в прохладную воду маленького бассейна и велел слуге натереть свое тело драгоценным маслом. После ванны его обрызгали с ног до головы ароматной водой. Он надел свежий передник и новые сандалии, выбрал простые украшения. Все они были подарками царя с его именными картушами.
Потом Пиай направился ко дворцу и велел доложить о себе принцессе Мерит.
— Мы ужинаем сегодня одни, — приветствовала она его. — Только ты и я. Ты расскажешь мне о своей работе, а я сообщу тебе об интригах жрецов Амона.
Стол был накрыт на воздухе, на высокой террасе маленького дворцового сада. Отсюда открывался вид на тамариски, пальмы и сикоморы, наполовину прикрывавшие пруд, на узкие посыпанные галькой дорожки, обрамленные кустарником и цветами. Где-то в саду неутомимо ворковали голуби, в кустах ссорились воробьи, и робкий удод издалека смотрел на стол людей. С испуганным криком он взлетел, когда к нему прыгнула ухоженная кошка с золотым ошейником.
Мерит хлопнула в ладоши:
— Он оказался все же быстрее, чем маленькая Баст! Как ни корми кошку, страсть к охоте у нее не отобьешь.
— Эта страсть роднит их с людьми. Охотнику тоже не нужно быть голодным, чтобы гнаться за животными.
— Я не терплю, когда отец с братьями отправляется на охоту, чтобы потом вернуться с целыми связками убитых перепелов и уток. Недостойно охотиться за более слабыми, если не живешь этим, как, например, рыбаки.
Пиай улыбнулся:
— Кошка тоже охотится за более слабыми животными…
— Она сама животное и слушается своих инстинктов, от которых не может отказаться, даже если мы ее приручили. У человека же есть сердце, которое руководит его разумом, и он знает, что делает. Если убивает воин, или мясник, или рыбак и охотник, потому что это их ремесло, это еще может считаться справедливым. Но мне претит бессмысленное убийство ради чистого удовольствия. Вот там, у пруда, ручной ибис, или влюбленные голубки с их неутомимым воркованием, или дерзкие воробьи с их бесконечным спором — зачем убивать эти создания без смысла, без пользы?
Она говорила со страстью, и Пиай видел, как нежно-розовая краска заливает ее лицо.
— Я едва думал об этом, — признался он, — работа для фараона оставляет мне мало времени даже на раздумья. Может быть, ты права, я не знаю. Если Благой Бог с сыновьями отправляется на охоту, они не только убивают, они упражняются в ловкости, как воины, двигаются на свежем воздухе и доставляют добычу в дворцовые кухни…
— Замолчи! — воскликнула Мерит. — Ты, кажется, меня не понимаешь.
Тем временем вышколенные слуги почти беззвучно принесли кушанья. Было много овощей в кислых и сладких соусах, поджаренная с латуком нильская рыба, к этому хлеб с кунжутом, дыни и тонко нарезанная редька. Затем последовали поджаренные на вертеле, фаршированные инжиром голуби, миска с грудками гусей и перепелов, а на десерт гранаты, свежий инжир, виноград и орехи в меду.
Мерит пила только воду, для Пиайя же стояли наготове вино и пиво. Однако сегодня он тоже пил только воду, чтобы Мерит не подумала, что он любитель возлияний.
Пока они наслаждались едой, Пиай заметил:
— Вот они теперь лежат, голуби и перепела, убийство которых так тебя печалит. Но они тоже порадовались в своей жизни.
Мерит погрозила ему пальцем.
— Не переиначивай мои слова. Этих птиц вырастили в клетках, их убил повар. За ними не гонялись с луком из чистого удовольствия.
Пиай в знак поражения поднял обе руки:
— Тут я не могу тебе противоречить.
После обеда он велел наполнить себе кубок вином и сказал:
— Я хотел бы еще раз остаться наедине с тобой, Мерит. Без того, чтобы слуги шныряли туда и сюда, без охраны у дверей, без всего этого, без вечно болтающего роя женщин, которые сопровождают тебя.
— Но мы здесь одни, мой друг. Болтливых гусынь я отослала, слуги не в счет, а стража стоит перед дворцом. Не гляди так мрачно. Если ты общаешься с принцессой, ты должен считаться с тысячей глаз, которые за тобой наблюдают, и тысячей ушей, которые к тебе прислушиваются.
— Тысяча глаз и ушей — слишком много…
Мерит рассмеялась и сказала слуге:
— Пусть войдет арфист!
Вошедший музыкант встал на колени и произнес церемониальное приветствие.
— Поднимись, старик, и спой нам что-нибудь веселое, — потребовала Мерит.
— Может быть, любовную песню… — предложил Пиай.
Мерит поморщилась, но все же произнесла:
— Почему нет? Ты знаешь красивую?
Арфист взял на инструменте вступительные аккорды и запел красивым, хорошо поставленным голосом:
Имя Клеопатры до сих пор звучит захватывающе и волнующе. Легендарная египетская царица, вершившая историю, образованная и смелая, великодушная и расчетливая, — она не утратила своего очарования и по сей день.Под пером Зигфрида Обермайера история оживает. Автор ведет повествование от лица личного врача Клеопатры, и благодаря этому сквозь великие события проступает драма женщины, обожествляемой современниками, которая со всеми ее чувствами и страстями была всего лишь смертным человеком.
Калигула, Сапожок — так любовно называли римляне юного императора Гая Юлия Цезаря Германика. Плебеи боготворили его за бесплатный хлеб и кровавые зрелища, которыми он щедро одаривал их. Но постепенно Рим захлестнула волна казней, страшных смертей и вынужденных самоубийств. Так Калигула расправлялся с теми, кто осмеливался усомниться в его божественном происхождении. Объявив себя братом-близнецом могущественного Юпитера, тиран стремился к неограниченной власти и требовал почитать себя как бога. Интриги, кинжал, яд и меч палача — вот инструменты, при помощи которых безумный император вершил свою власть.
1576 год. После памятного похода в Вест-Индию, когда капитан Френсис Дрейк и его команда вернулись в Англию богатыми и знаменитыми, минуло три года. Но ведь известно, однажды познакомившись с океаном, почти невозможно побороть искушение вновь встретиться с ним! И вот бравый капитан с благоволения королевы организует новую дерзкую экспедицию — на этот раз на тихоокеанское побережье испанских владений. Конечно, он берёт с собой только бывалых и проверенных «морских псов», в числе которых и возмужавший, просоленный волнами и ветрами русский парень Фёдор, сын поморского лоцмана, погибшего от рук опричников царя Ивана.
Душица Миланович Марика родилась в Сокобанье (город-курорт в Восточной Сербии). Неоднократный лауреат литературных премий. Член Союза писателей Сербии. Живет и работает в Белграде. Ее роман посвящен тайнам Древней Руси, наполнен былинными мотивами, ожившими картинами исконно славянского эпоса.
Капитан Обри и доктор Мэтьюрин на «Сюрпризе» собираются в Южную Америку с секретной миссией, но планы внезапно меняются. Обри срочно восстанавливают в списках флота, он получает под командование захваченный им же фрегат «Диана», и вместе с Мэтьюрином они отправляется в восточные моря уже с дипломатической миссией и королевским посланником на борту. Когда-то (в третьей книге) они уже не довезли туда мистера Стенхоупа. Цель плавания – договор с потенциальными союзниками Англии в тех краях, а там уже французы и предатель Рэй.
866 год. На побережье Северной Англии высаживаются викинги и сжигают дотла деревню, одновременно спасая молодого человека, которого в этот день ждала смертная казнь. Его захватчики освобождают, нарекают Рольфом, и он становится их проводником в землях вокруг, так как ненавидит местных жителей сильнее многих. Воины с севера приплыли сюда не грабить и не воевать. Они приплыли мстить и не уйдут просто так. Их миссия перерастает в полномасштабное вторжение, но и сам Рольф таит немало секретов, которыми не хотел бы делиться с новыми союзниками.
Книга Рипеллино – это не путеводитель, но эссе-поэма, посвященная великому и прекрасному городу. Вместе с автором мы блуждаем по мрачным лабиринтам Праги и по страницам книг чешскоязычных и немецкоязычных писателей и поэтов, заглядывая в дома пражского гетто и Златой улички, в кабачки и пивные, в любимые злачные места Ярослава Гашека. Мы встречаем на ее улицах персонажей произведений Аполлинера и Витезслава Незвала, саламандр Карела Чапека, придворных алхимиков и астрологов времен Рудольфа II, святых Карлова моста.
В конце IX века между датчанами, захватившими север Англии, и уэссекским королем Альфредом, правившим на юге, было заключено перемирие. Но покоя по-прежнему нет. Как и раньше, приплывают на остров за добычей викинги с континента, и хрупкое равновесие готово разбиться вдребезги. Вот уже норвежские ярлы Зигфрид и Эрик захватили Лондон – город, принадлежащий Альфреду. Король поручает своему военачальнику Утреду, наполовину датчанину, наполовину саксу, отбить город у захватчиков и преподнести его в подарок к свадьбе своей дочери Этельфлэд.