Хозяин земли русской? Самодержавие и бюрократия в эпоху модерна - [22]

И сам Государственный совет далеко не всегда способствовал усилению собственных позиций. Эффективность работы многих сановников вызывала много вопросов. Большинство его членов не могло, да и не желало активно участвовать в обсуждении законопроектов. К началу царствования Николая II всего в Государственном совете насчитывалось 72 члена. Казалось бы, цифра весьма солидная. Однако 10 членов постоянно находились в отпуске. 10 человек в силу преклонного возраста не могли присутствовать на заседаниях. 19 сановников возглавляли министерства, а следовательно, не могли оценивать свою работу со стороны. Таким образом, 33 человека должны были составлять «работоспособное ядро» Государственного совета, и они должны были быть распределены между четырьмя департаментами. Причем в большинстве случаев это были люди немолодые и, естественно, подверженные заболеваниям. Практика показывала, что на каждый департамент приходилось лишь пять активно работавших членов Государственного совета.

В ряде случаев старые люди предпочитали избавляться от сложных законопроектов, возвращая их разработавшему ведомству. В. И. Гурко вспоминал, как в 1898 г. Департамент законов вернул в Министерство внутренних дел законопроект о принятии и оставлении русского подданства. Председательствовавший в Департаменте М. Н. Островский сильно болел в то время и не мог одолеть законопроект. Нашелся для этого и удобный предлог – готовилось изменение порядка принятия законов, касавшихся интересов Финляндии.

Действительно, в Государственном совете заседали люди немолодые, часто не отличавшиеся крепким здоровьем, однако обладавшие необходимым опытом и знаниями. Они лучше других представляли себе, как была «заведена» государственная машина. Этот распорядок многие годы определял ритм их жизни и стиль мысли. В них самих был заложен непременный порядок работы высших учреждений империи, что объясняло их стабильность. Законодательные процедуры воспроизводились из года в год, не подвергаясь существенным изменениям.

Обычно обсуждения разворачивались в департаментах Государственного совета, куда специально назначались некоторые из его членов. До 1899 г. было три департамента: законов, государственной экономии, духовных и гражданских дел. В 1899 г. был создан Департамент промышленности, наук и торговли. Большинство дел было финансовых, а следовательно, вносилось в Департамент государственной экономии. В 1881 г. таких было 989 (то есть 80 % от общего числа). 141 дело было внесено в Департамент законов (12 %). Наконец, в Департамент духовных и гражданских дел попало 99 проектов (8 %).

Обычно заседания департаментов назначались четыре раза в неделю. Часто проводились совместные (соединенные) заседания департаментов. Начинались они в час, заканчивались после шести. Члены Государственного совета заседали в вицмундирах. Их надевали и чиновники Государственной канцелярии. Курить на заседаниях было строго запрещено. Все было чинно и торжественно. За столом сидели лишь члены Государственного совета (исключение делалось только для товарищей министра, которые заменяли своего отсутствовавшего начальника и имели в этом случае право голоса). Даже государственный секретарь и статс-секретарь департамента сидели за особым маленьким столиком, который был приставлен к основному столу. За особый стол усаживались и эксперты, приглашенные для «объяснений». Чаще всего это были директора департаментов того министерства, которое представило законопроект. Это правило коснулось и профессора (а заодно и управляющего Главной палатой мер и весов) Д. И. Менделеева. Он должен был сидеть за особым столом и молчать, пока его мнением не заинтересуется кто-нибудь из членов «звездной палаты». В конце концов ученый не выдержал и решил дать объяснение по поводу одного из положений разработанного им законопроекта – и был осажен одним из членов Совета. Преимущественно экспертам приходилось сидеть молча все заседание: редко их мнением кто-нибудь интересовался. Объяснения по законопроекту обычно давал глава ведомства, далеко не всегда знавший подлинные мотивы разработчика. Тому же оставалось «нетерпеливое и досадливое ерзание по стулу… Случалось при этом, что лицо это вставало, подходило к своему шефу и что-то шептало ему на ухо, но тот обыкновенно лишь нетерпеливо от него отмахивался».

В большинстве случаев в департаментах обсуждали то, что впоследствии, уже в думский период, острословы называли «закончиками» или же «законодательной вермишелью», о которой обычно не дискутировали. Многое зависело от председателей департаментов, через которых приходилось проводить значительное число законопроектов такого рода. Например, заседания Департамента промышленности, наук и торговли шли долго, часто весьма малоэффективно. Во многом это объяснялось тем, что председательствовавший Н. М. Чихачев предпочитал не вмешиваться в ход заседания. Напротив, Д. М. Сольский был властным председателем, пресекавшим любые самостоятельные выступления. Кому-то это могло показаться рациональным, учитывая ничтожное значение большинства законопроектов. Впрочем, «закончики» далеко не всегда были столь ничтожны. К ним относилось и ассигнование денежных средств на ту или иную государственную потребность. Эти вопросы также разрешались с удивительной скоростью. Например, 13 января 1883 г. в Департаменте экономии в течение часа была решена судьба 5,5 млн сверхсметных кредитов, что неприятно поразило государственного секретаря Половцова