Хозяин Барамбашкина - [5]

— Челове-е-ека? — присвистнул старик и, прищурившись, навис над растерянно хлопающей глазами Диной.

— Это Диннет, прошу любить и жаловать, — продолжал громила. — Выследили меня бледномордые, навалились со всех сторон. А Диннет — хрясь-хрясь, и об дерево, голыми-то руками. Джиу-джитсу, во как. Понял?

— А-а, — протянул зеленый старикашка, еще больше склоняясь над Диной и приближая к ней широкую скуластую морду. — Племя такое? Жиу-жизу?

Дина виновато улыбнулась и еще больше вжала голову в плечи.

— Жрать неси, все потом, — громила положил здоровенные ручищи на шершавый стол и нетерпеливо забарабанил пальцами. — А Мо где?

— На реку ушла.

— С чего бы это?

— У женщин свои секреты, — развел руками старик и закопошился у очага, гремя деревянными плошками.

— Приведет хвоста, как пить дать, — не унимался зеленый громила.

— Не приведет, — старик принялся метать на стол полные миски с чем-то подозрительным и никак уж не похожим на еду. — Эти крысеныши на болотах давно не появляются, с тех пор, как деревню испепелили… Ешь вон, сил набирайся, а то совсем отощал.

Дина покосилась на «отощавшего» верзилу, который за обе щеки уминал все подряд.

— Мухоморчики соленые, тушеные в болотной тине молоденькие жабки, — не переставал суетиться хозяин, выставляя широкие блюда, — заливное из дубовой коры, тритоны под вербенным соусом…

— Чего не ешь? — оторвался от своей миски громила и настороженно поднял на Дину глаза.

— Я не голодная…

— Боишься, что пронесет? Не боись, точи. Батуз — кашевар проверенный… Точно не хочешь?

— Не-а, — отодвинула девушка от себя миску с серой жижей.

— Тогда я доем, — он смело придвинул к себе ее тарелку, влезая в нее толстыми пальцами.

— А нормального чего-нибудь, человеческого, нету? — с надеждой подняла она глаза, так как со вчерашнего вечера во рту не было ни крошки.

— Слыхал, Батуз? — хрипло рассмеялся громила. — Человечина у тебя есть?

— Откуда ж ей быть? — взмахнул грязной тряпкой хозяин. — К вечеру ужики будут, жимолостью фаршированные…

— Слыхала? Нету. А как насчет эльфячины? Тьфу, костлявые, заразы. И изжога от них жуткая… Хотя, если приправить, как следует, да чесночку…

— Спасибо, не нужно. Я травы пожую, — Дина потянулась за единственным известным здесь блюдом — одиноким капустным листом.

Дверь сверху распахнулась, в глаза ударил свет, и внутрь ввалилась толпа зеленомордых, в грязных рубахах, доспехах и кожаных шлемах, напоминающих детские шапки с завязочками. С десяток существ с мечами и щитами, галдя, спускались по ступеням. Завидев Дину, они принялись толкать друг друга локтями. Повисла мертвая тишина.

Жортынбактырулык не спеша поднялся с широкой скамьи, поправил пояс и рубаху, откашлялся и важно произнес:

— Диннет, — затем приподнял девушку за шкирку, как нашкодившего кота.

— Дина, — поправила она его, высвобождаясь из его лапищ и падая обратно на лавку.

— Прошу любить и жаловать. Дина. Человек. Джиу-джитсу.

— Ух ты. Оба-на, — раздался дружный хор хриплых голосов, и зеленые воины поспешили вниз по ступеням. — Зырь. Человек. Живой. Всамделишный, — они бесцеремонно принялись тыкать корявыми пальцами в плечи, живот и спину, хватать за ноги, дергать и нюхать ее волосы. — Ого-го. Чтоб мне провалится. Самка что ль? Да иди ты.

— Тихо-тихо, без рук, — гаркнул Жортынбактырулык и даже заслонил перепуганную Динку собой. — Она со мной. Жрать ее нельзя. И ничего другого тоже. Ясно?

— Ясно… — как-то разочарованно послышалось в ответ, и толпа посторонилась, шмякаясь на широкие лавки по обе стороны от длинного стола.

— Вот и ладушки. Батуз. Всем по кружке грибного эля, да пошевеливайся.

Пока все галдели и стучали кружками, обсуждая удачную вылазку в Долину, Дина молча жевала капустный лист и поглядывала на лестницу. То, что это никакой не сон, сомнений больше не оставалось. Тогда что это, и кто это? Безумные жители пораженной неизвестной болезнью деревни? Живущие обособленно сектанты? Глупая шутка Костика? Или все-таки обитающий здесь новый вид Ното Sарiеns? Вот черт, такое открытие. И как назло — ни телефона, ни диктофона, ни фотоаппарата, ни даже блокнота с ручкой не имеется. Но ничего, попляшет еще Костик, когда Дина собственноручно таких гостей к лагерю приведет. Там, на месте, можно будет и заснять, и описать, и провести необходимые замеры. Сенсация. Переворот в науке и Динкиной карьере.

Задумавшись, в шуме и гаме Дина не заметила, как хлопнул люк, и со ступеней посыпалась земля. Кто-то снова спускался в тесный подвальчик. Подняв глаза, Дина встретилась взглядом с еще одним гостем. Точнее, гостьей. Это, без сомнения, была девушка из этого зеленомордого племени. Невысокая, ростом с Дину, с округлыми формами, в длинной, перевязанной пояском рубахе и ярким цветком в редких волосах. В руках она несла огромную корзину.

За столом тем временем продолжалась беседа, посетители спорили о том, как правильно следует вырывать противнику сердце.

Жортынбактырулык, заметив гостью, вдруг побледнел, затем покраснел и вскочил на ноги, обтягивая заляпанную кровью одежду:

— Мо. Мо, как дела? Как там водичка в речке?

— Мокрая, — девушка стрельнула маленькими янтарными глазками и поставила на землю тяжелую корзину с мокрыми тряпками. — Па-ап.