Хозяин Амура - [36]
— Дальнего… — одними губами произнёс он, сжимая рукоять штык-ножа.
Прицеливание и выстрел заняли у Андрея пару мгновений. Сухо щёлкнула тетива и стрела пролетела мимо ошарашенного шведа с палашом, впившись второму в переносицу. Солдат с протяжным стоном повалился прямо в костёр. Ещё недавно спавший швед засучил ногами, пытаясь встать. Теперь, когда костёр был потушен телом Проныры-Томаса, Пер видел, как враги кромсают ножами глухо скулящего Петера, заткнув ему рот. Ему стало тошно, тело обуяла холодная нервная дрожь и Пер был не в силах подняться и даже просто заорать, чтобы его услышали товарищи. И тут же в два прыжка рядом с ним оказался один из чужаков, заговоривший с ним на незнакомом языке.
«Богемцы?» — обречённо подумал Пер, ожидая смерти.
Безвольного шведа тем временем оттащили в траву, а там над ним склонился один из чужаков:
— Эй, ты! — яростно зашептал он, но уже по-датски. — Спасай свою шкуру! Какова численность вашего войска, сколько у Христиансена наёмников? Быстро отвечай!
— Я… Я не знаю! — захрипел Пер. — Тут, на северной стороне тысяча и ещё полтысячи, может меньше… Я не знаю!
— Когда вас сменят? — задал вопрос Роман. — Вас будут проверять?
— Скоро уже, — заикаясь, отвечал Пер. — Сейчас очередь эльзасцев Тербланша. Капитан Эжен Тербланш, он лично проверяет посты!
— Наёмник? — уточнил Зайцев. — А им вовремя платят?
— У него хорошие солдаты, они его любят… Петер… — швед сглотнул, повернувшись в сторону, ища глазами тело убитого товарища.
— Ты говори, говори, — улыбнулся Микаель. — Тебя слушают.
— Петер рассказывал, как Эжен ругался с Христиансеном по поводу денег, — тяжко вздохнул и продолжил говорить Пер. — Старику Ларсу пришлось пообещать скорую оплату, иначе Тербланш грозился уйти со своим отрядом на Рейн, к Тюренну.
— Сколько их будет?
— Пятеро! — затравленно выпалил солдат.
— Что же, тогда будет ждать капитана, — ухмыльнувшись и подмигнув пленнику, подвёл итог Роман.
Вскоре ангарцы, оттащив труп упавшего в костерок шведа подальше в траву, вновь разожгли огонь, поразив Пера свойствами спичек. Зайцев накинул на плечи кожаную куртку пленника, а Микаель и так был неотличим от обычного шведского солдата. Гости пожаловали примерно через пару часов. За это время Роман с помощью датчанина узнал многое от Пера — и про тяжёлую ситуацию в королевстве, о том, как стонут обременённые налогами и рекрутским набором крестьяне, о том, как смертельно надоело ему воевать по колено в грязи и молить Господа о сохранении жизни.
— У нас в обозе есть почти восемь десятков твоих собратьев, мы их заберём в своё государство и посадим на землю. Можешь следовать с ними, если есть желание… Налогов не будет первое время, воевать не будешь, коли выберешь стезю крестьянина…
— Благодарю, господин, — кивнул Пер. — Но я хотел бы вернуться домой, если вы позволите.
— Слушайся приказов и не дури, тогда будешь жив, — благосклонно проговорил Роман.
— Да, господин! — выдохнул швед и тут же поводил головой, по-гусиному вытянув при этом немытую шею: — Идут! — яростно шепнул он, выпучив глаза.
— Веди себя спокойно, — проговорил Зайцев. — Помнишь, о чём мы говорили? Встреть их, а потом постарайся отвести офицера чуть в сторону, будто хочешь ему поведать о чём-то…
— Я помню, господин, — тяжело вставая, произнёс картонным голосом Пер.
В лопухах за старым деревом, что росло в нескольких метрах от костра, расположились трое ангарцев, в том числе и бурят Андрей. Ещё двое остались в бурьяне прямо напротив костра. Тем временем несколько фигур, не торопясь идущих от деревни, приближались по скользкой от мокрой грязи тропе к организованной ангарцами засаде.
— Приветствую, господин капитан! — выкрикнул Пер, когда эльзасцам оставалось пройти совсем немного.
— Слышно что-нибудь? Так кого там принесло? Говорят, пришли датчане? — Эжен присел к костру, посмотрев на Зайцева, а тот лишь кивнул, сочтя это подходящим ответом для вопроса, заданного столь решительным тоном. Капитан эльзасцев был невысоким, полноватым крепышом с роскошными усами, одет он был, как и обычный солдат — единственным отличием было роскошное перо, обвивавшее тулью, да украшенный вышивкой камзол.
— Да, господин капитан, это датчане, — влез в разговор Микаель, говоря на ужасном немецком. — Тысячи три драгун и пехота. Шведы покинули Ютландию, а даны наступают.
— Матерь Божья! Теперь ясно, отчего старый хрыч Христиансен собрался проверить осадные работы на южной стороне! — прорычал Тербланш. — Он собрался уходить к Гамбургу, не иначе!
Эльзасец задумался, почёсывая бородку. Покуда офицер сидел, глядя на огонь костра, к Зайцеву подошёл один из солдат и, грубо пихнув его в бок, сказал:
— Проваливайте отсюда! Сладких снов!
— Капитан! — воскликнул вдруг Пер. — Мне нужно поговорить с вами!
— О чём? — удивился Эжен, привстав.
— Отойдёмте…
— К чему секреты? — ещё больше удивился капитан, пройдя мимо Зайцева к мнущемуся шведу. — Что ты хочешь…
Эльзасец не договорил, сбитый Романом с ног, ангарец навалился на него с заранее заготовленными путами для рук. Капитан оказался серьёзным противником для бывшего сержанта-морпеха, наёмника удалось утихомирить с большим трудом, связав ему руки за спиной. Этому помогли частые хлопки револьверных выстрелов и хрипы раненых и умирающих солдат. Среди его людей в живых остался лишь один и он сейчас сидел на коленях рядом с Тербланшем, держась за разбитый нос и выплёвывая осколки зубов. Он успел получить лишь один удар гирьки кистеня, который вывел солдата, так и не успевшего даже схватиться за оружие, из строя. Остальные погибли, став лёгкой жертвой разведчиков — расстрелять нескольких врагов на освещаемом светом костра лужайке было делом несложным. Эжен был обескуражен этим и лёжа на животе, пытался осмотреться по сторонам. Микаель, поигрывая ножом подошёл к раненому эльзасцу, оставшемуся на тропе, явно с определённым намерением добить солдата.
Семнадцатый век на Руси — эпоха тяжелейших испытаний, неудачных войн и кровавых смут. Становление новой династии на русском престоле было далеко не безоблачным — великие трудности наваливались на Романовых со всех сторон. Всякий враг — и внешний, и внутренний норовил урвать себе кусок. А пропавшая во времени и пространстве российская экспедиция, осознавая особую мессию, уготованную ей в этот мире, решает помочь своему Отечеству. Вот только будет ли Родина благодарна ангарцам и их вождю — Соколу? Воспримет ли государь Михаил Фёдорович всерьёз ангарских людишек, встреченных казаками на берегах далёкой сибирской реки, куда они были посланы на отыскание новых землиц, богатых серебром и соболями? Люди Соколова, между тем, достигнув берегов Амура, встречают своего главного противника — маньчжур.
Байкальская тайга начала века семнадцатого… Пустынный край девственной природы, где доселе не звучала ещё русская речь. Именно сюда попадает научная экспедиция, отправленная правительством в открытую на Новой Земле пространственную аномалию. Однако вместо ожидаемого учёными нового мира, сулившего множество открытий, люди оказались в мире старом. Слишком старом… Сибирь неласково приняла чужаков и никто их не ждал — ни тунгусские племена, обитавшие на берегах Ангары, ни русские казаки, шедшие к «последнему морю».
Наши современники, попаданцы, меняют историю освоения Сибири и Дальнего Востока, а вместе с ней – историю всего мира… Так начинается цикл Дмитрия Ивановича Хвана - Зерно жизни.
Сибирский край семнадцатого века. Завораживающе красивая и одновременно отчаянно суровая байкальская земля. Тайга, полная непуганого зверья и не знающая топора. Местные племена, живущие своей жизнью и не ждущие чужаков из иного мира. Эксперимент российских учёных, решивших потягаться силами с Природой, привёл к тому, что именно сюда попадают люди из века двадцать первого, века городского комфорта, автомобилей с подогревом сиденья, супермаркетов с уже нарезанной для вас колбасой и душевых кабин. Колония исследователей нового мира потеряла связь со своим временем, а надежда вернуться домой стала призрачной.
Все мы любим сказки. А вы когда-нибудь задумывались — зачем Василиса Премудрая понадобилась Кащею Бессмертному? И так ли она, Василиса, добра и наивна, как мы привыкли думать? А в чем состоят должностные обязанности бабы Яги и для чего нужен Калинов мост? Сказка ложь, да в ней намек. Или нет в ней никакого намека, а всего лишь легкая недосказанность?..
Западный журналист находит русского военного шофера – участника проекта «Рашен брик», спасшего множество жизней в период пандемии. Выясняя шаг за шагом ход проекта, журналист понимает, что русские опять не вписались в общепринятые стандарты и сломали привычную картину мира.
Рассказ петербургской писательницы Елены Хаецкой создан в жанре «городской легенды» и повествует о силе человеческой мысли и человеческой эмпатии, способных в экстремальной ситуации воплощаться в материю.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Как говорится, ничто не предвещало… Ну разве могла я подумать, что в самый ответственный день, день нашей свадьбы, Макс просто растворится, исчезнет из моей жизни? «Испугался», — шептались за моей спиной подружки. «Сбежал», — хихикали другие. «Не нагулялся», — ухмылялись его друзья. «Вернется, куда денется», — убеждали свидетели. «Похитили, — вздыхали родственники, — долгов-то у вас, поди, хватает…» И лишь проведя свое собственное расследование, которое привело меня на Урал, я поняла, что все совсем не так просто…
«Любопытной Варваре на базаре нос оторвали». Грубо? Зато честно. И заслуженно. А нечего совать свой длинный нос в экспедиции, раскопки, древние арки и врата-между-мирами. Нет, ну если Вам хочется ввязываться в столетние войны, межрасовые конфликты, разбираться, кто прав-кто виноват, быть приманкой, шпионкой, боевой единицей и наложницей одновременно — то пожалуйста. Двери всегда открыты. Ибо «Просите и дано будет вам, ищите и найдете, стучите и отворят вам».