Хозяева побережья - [2]

Время текло медленно. Есть почему-то расхотелось. В замечательном жареном поросенке, поданном к вину, он только для виду немного поковырялся вилкой. Внезапно у иранистанца возникло странное безотчетное желание вынести блюдо с мясом на улицу и отдать его первому попавшемуся бедняку. Это раньше такие порывы происходили у него с пугающим постоянством, но за последние годы он научился контролировать себя. Если живешь среди людей заката, будь добр принимать их правила игры.

Уже тринадцать лет он не бывал в родных краях. Не то чтобы он грустил по Иранистану. Ему никогда там не нравилось. Просто иногда хотелось пройтись по тем улочкам, на которых вырос, посмотреть в глаза друзей. Прикоснуться к миру, что остался в его прошлом. А потом уйти. На этот раз уже навсегда.

У него было предостаточно и времени, и денег, чтобы совершить это путешествие. Но он еще не был готов. Ему не достанет смелости заглянуть в Обитель Эрлика Иранистанского, а без этого возвращение представлялось лишь нелепой шуткой.

Путник вновь наполнил вином свою кружку. На этот раз он пил жадно, отбросив в сторону хорошие манеры.

Кто знает, когда в следующий раз представиться возможность вот так спокойно посидеть за бутылкой хорошего вина? Очень скоро мир изменится.

Они пришли раньше. Иранистанец сразу понял, что это те самые люди, с которыми он должен встретиться. Ему не нужны были пароли, тайные знаки и прочая подобная чушь. За долгие годы службы он научился видеть людей насквозь.

Первый это, наверняка, Дамар. Туранец. Невысокого роста, пожилой, чуть полноватый, одетый во всё белое. Он носил тоненькие, едва заметные усики. Оружия иранистанец на нем не углядел. Дамар работал вторым помощником придворного лекаря в Султанапуре. Знающему человеку этот факт говорил очень многое. «Вторыми помощниками» в Туране называли тех людей, чья деятельность так или иначе затрагивала процедуру умышленного лишения жизни человека человеком. Так вторые помощники оружейника работали с пленными или рабами, выискивая наиболее рациональные способы отправления несчастных в мир иной посредством тех видов холодного и стрелкового оружия, что использовались славными туранскими воинами. Вторые помощники придворных магов экспериментировали с самыми разными атакующими заклятьями. А люди, вроде Дамара, были специалистами по ядам.

Второго человека, вошедшего в «Перепутье», звали Себер. Он работал библиотекарем в книгохранилище в Нумалии. Себер не нравился иранистанцу. Он казался ему слишком глупым. Все свои знания немедиец извлек исключительно из книг. У него даже жены не было. Путешествие в Стигию, что он совершил, ради этой встречи, ознаменовало для него первый выезд за стены родного города. Внешность у Себера была тоже типично библиотечной. Во всяком случае, иранистанец не сомневался, что так выглядят все заядлые книгочеи. Ростом маленький, кожа нездорово бледная. Несмотря на молодой возраст немедийца, на голове у него уже красуется впечатляющая залысина. Одет Себер был совсем не по погоде. Зачем-то напялил на себя еще и нижнюю рубаху. Как он в ней только не сварился?

Была у этой парочки еще одна отличительная черта. На указательном пальце правой руки у каждого имелось маленькое колечко с рубином. У иранистанца было точно такое же. Первый знак Общества.

Двое путников огляделись по сторонам. На миг взгляд Дамара задержался на иранистанце. Себер, казалось, его даже и не заметил. Девушка-служанка предложила им присаживаться.

Иранистанец прокашлялся, дабы привлечь к себе внимание, и махнул рукой, призывая гостей к своему столу. Те всё правильно поняли: попросили девицу принести еще еды и вина к столику их друга. Туда же переместились и сами.

— Ясуд? – поинтересовался Дамар именем смуглокожего незнакомца.

Иранистанец кивнул.

— Каре шамар их хи яз.

Камень в кольце Ясуда после этих слов поменял свой цвет с красного на синий.

— Каре шамар их хи яз.

— Каре шамар их хи яз.

Камень Дамара стал зеленым, Себера – желтым.

— Предлагаю на этом покончить с проверкой, — предложил иранистанец. – Боюсь, что если мы начнем демонстрировать татуировки, нас неправильно поймут. О третьем знаке я даже и говорить не смею.

— Согласен, — сказал Дамар, усаживаясь на скамью напротив иранистанца. – Ну, их к Эрлику эти мелочи!

При упоминании имени огненного бога Ясуда немного перекосило. К счастью, его собеседники этого не заметили.

Себер же не спешил соглашаться на предложение иранистанца. Стоял с задумчивой рожей и нехорошо так молчал.

— Брось, — хлопнул его по плечу маленький туранец. – Всё в порядке. Он свой. Ты же видел его перстень. Никому другому камень бы не подчинился.

— Пожалуй, ты прав, — вздохнул Себер и наконец сел за стол.

— Не обращай внимания, — доверительно обратился к Ясуду второй помощник лекаря. – Он в дороге такого натерпелся, что теперь никому не верит.

После этих слов Дамар расхохотался. Иранистанец решил, что за время проведенное этой парочкой вместе, туранец не раз страдал от мнительности библиотекаря.

— Угощайтесь вином, — предложил гостям Ясуд. – Не знаю, какое заказали вы, но то, что сейчас стоит на столе просто превосходно. Клянусь Эрликом, не ожидал попробовать такого в Стигии.