Хождение по квадрату - [72]

При встрече Рико разулыбался и обнял меня. Он явно смотрел на мир через розовые очки. Даже когда официант презрительно усмехнулся, услышав его грубый сицилийский диалект, Рико сделал вид, что ничего не заметил.

— Я уже заказал для нас обоих, — сказал он, вцепившись в рукав официанта. — Для начала — зеленый салат с винной заправкой. Потом жареные грибы, «Портобелло» и тортеллини в сметанном соусе. Основное блюдо — двойная фаршированная телячья котлета со спаржей в белом вине с лимоном. У тебя нет возражений?

Когда я кивнул в знак одобрения, он отпустил рукав официанта. Тот посмотрел на свою руку, как будто жалел, что ее не ампутировали при рождении.

— Так много еды, — прокомментировал я. — Что мы празднуем?

В этот момент человек в прекрасно сшитом шелковом костюме — я предположил, что это владелец ресторана, — подошел к столику с выпивкой, поклонился и поставил перед нами стаканы, произнося односложно:

— Кампари.

— У кампари вкус как у микстуры от кашля, — сказал я. — Только от кашля не помогает.

— Это хорошо для пищеварения, — возразил Рико, — выпей. Это бесплатно, от заведения.

Мы в молчании съели салат, грибы и тортеллини. Как и было обещано, еда оказалась изумительной. Но я быстро насытился, и Рико сказал официанту, чтобы тот не ставил телятину, пока мы не попросим. Я снова спросил, что мы празднуем.

— Прошлым вечером я узнал, — начал он, выпятив грудь, — что получу золотой жетон.

Я поздравил его, поднял бокал для вина и подозвал официанта.

— Шампанского, — заказал я, — за мой счет.

Официанту это понравилось.

Думаю, еще больше ему понравилось, что я не спросил, сколько оно стоит. Рико покраснел от удовольствия, заявил, что это ни к чему, я не согласился, и он дал мне победить.

Когда разлили искрящееся вино, я предложил тост за моего старого друга, и мы чокнулись.

— Значит, ты распутал то большое дело, над которым работал?

— Не совсем. — Рико поежился. — Мы к этому близки… в любой момент можем…

Я сказал, что не понимаю. Как он может стать детективом, не доведя до конца крупное дело? Даже в лучшие времена трудно было получить золотой жетон, а теперь, на пороге налоговой катастрофы, и вовсе невозможно. Рико снова поежился и дал официанту знак готовить телятину. Он явно решил больше не говорить на тему о своем превращении в детектива.

— Это не может иметь отношения к неожиданной отставке Фрэнсиса Малоуни? — невинно спросил я между двумя глотками шампанского.

Рико не подавился, не плюнул в меня шампанским, не стал разыгрывать удивление. Он не вскочил с места, не сорвал салфетку и не разразился возмущенной речью. Его разоблачили, и он это понял.

— Я сказал им, что ты слишком сообразительный в свою пользу, — сказал он. — Я предупреждал их, что рано или поздно ты все поймешь. Так рано или поздно?

— Рано, но не благодаря тебе. Я не связывал некоторые мелкие детали с тобой до самого последнего момента. Просто Салли был ловким, как слепой слон. Ему следовало дать мне самому наткнуться на некоторые вещи, а не преподносить их на блюдечке. Мне повезло: у меня возникли сомнения.

— Я предупреждал их, предупреждал, — повторил он. — Но они боялись, что парень найдется прежде, чем они предадут гласности все, что скрывает Малоуни. Если бы парень появился слишком скоро, «Готем мэгэзин» могла бы все испортить.

— Они… Кто эти они? — поинтересовался я.

Крутя в руке вилку, он сказал:

— Влиятельные люди.

— Достаточно влиятельные, чтобы купить тебя с потрохами за золотой жетон?

— Достаточно влиятельные, чтобы вернуть тебя на службу, если ты этого хочешь, и тебе тоже дать золотой жетон, — сообщил он, успокаивая меня, как мамаша, целующая ребенка в ушибленное место. — На них произвело впечатление, что тебе удалось заставить Малоуни уйти, не вытаскивая наружу… понимаешь, все это про геев. Кстати, как ты это сделал?

Мне хотелось сказать, что предложение вернуться на службу меня не соблазняет, что золотой жетон, предложенный как фига в кармане, мне не нужен, но мне стало ужасно интересно. Я никогда не сомневался, что за золотой жетон люди могут наплевать на самоуважение. Я приобрел вкус к работе детектива и почувствовал, как сильно мне не хватает моей работы, что делало их предложение еще более соблазнительным. Но я устал от грязных сделок. Это нужно остановить. Я не стал ничего объяснять Рико. Пока он думает, что я заглотнул наживку, не вытащит удочку из воды.

— Не твоя забота! — огрызнулся я. — Во-первых, почему они хотят отделаться от этого подонка? Ты же говорил, что он классный специалист по сбору средств в казну партии, разве нет? Так зачем вообще от него избавляться, да еще лезть в его прежнее дерьмо?

Рико явно занервничал, извинился и направился в туалет. Это было очень кстати. Я тоже нуждался в небольшой передышке, чтобы привести в порядок мысли. Вернулся Рико успокоившимся. Я напомнил ему, что он так и не ответил на некоторые мои вопросы, но они так и остались без ответов.

— По правде говоря, дружище, я не могу отвечать на вопросы о Фрэнсисе Малоуни, — с сожалением сказал он. — Это все политическое дерьмо, в котором я ни черта не смыслю.

Я ему не поверил, подумав, что он успел позвонить кому-нибудь из своих кукловодов. Но я не мог себе позволить ссориться с ним, если хотел получить ответы, а потому попробовал зайти с другой стороны. Итак, зададим вопросы, от которых он не сможет откреститься. Вопросы о нас с ним.