Хождение к Студеному морю - [19]

– Дядя Корней, вы постольку раз на дню молитесь. Неужто не надоедает? – повернулся к нему Егорка. – Разве одного раза недостаточно?

– Человек, чтобы жить и двигаться, на дню два-три раза принимает пищу. Нашей душе тоже необходима пища – молитва. Чем чаще молишься, тем душа здоровей, а дух крепче.

– Елисеевич, – подключился к разговору капитан, – скажу честно, я мало разбираюсь в религии. Многого вообще не понимаю. С одной стороны, говорите, Бог един, а сами всякий раз троих поминаете. Растолкуй эту нестыковку.

– Как бы подоступней объяснить… Вот, есть вода. Обычно она жидкая, но может быть твердым льдом и паром. Так и Господь, он один, но существует в трех ипостасях. Понятно?

– Честно говоря, не очень.

– Тогда могу Его сравнить с Солнцем, которое одновременно и шар, и тепло, и свет. И все это не может существовать по отдельности друг от друга.

– Так, может, Солнце и есть Бог?

– В древние века огнепоклонники именно так и считали, но это в корне не верно. Были и те, кто был уверен, что Богом являются вода, земля. В общем, все что угодно. На самом деле все это сотворил один Создатель – Бог.

Ежели по-книжному, Бог неразделим и един по существу, но троичен в лицах: Отец, Сын и Святый Дух. И Отец есть Бог, и Сын есть Бог, и Святый Дух есть Бог, но не три Бога, а един Бог. Три Лица различны между собой по личным свойствам: Отец не рожден ни от кого, Сын рожден от Отца, Дух Святый исходит от Отца.

Небо тем временем помрачнело, налетел ветер, и прямо над головой с оглушительным треском сверкнула молния, ослепившая на мгновение сидящих у костра. Следом хлынул дождь. В мешанине смятых ветром водяных струй без конца полыхали слепящие разряды. Вода в реке на глазах прибывала.

– Сворачиваемся, и на буксир! – распорядился капитан.

– Может, переждем? Гроза раз-два и прошла. На воздухе-то лучше спится, – подал голос Егорка, уже забравшийся под разлапистый кедр.

– Тебе пора бы знать, что вода в этих краях из-за вечной мерзлоты в землю не впитывается, сразу скатывается. Через час нас может просто смыть.

– Так уж и смыть!?

– Стихия не предупреждает. Вон, на Курилах никто и предположить не мог, что их в одно мгновение двадцатиметровым валом накроет.

– Разве такие волны бывают?

– Отставить разговорчики – все на борт, – посуровел капитан.

– Михайлыч, а все же, что за волна там была? – спросил Корней уже на буксире.

– Жуткая история. Даже вспоминать страшно… В пятьдесят втором в ночь с 4 на 5 ноября небывалое цунами смыло с Курил и Южной оконечности Камчатки тысячи людей[21]. Выжившие рассказывали, что вечером наступила странная тишина. С береговых скал исчезли морские птицы. Сивучи и другие ластоногие сползли с прибрежных камней и уплыли в открытое море. Никто не придал этому значения.

Ночью тряхануло несколько раз. Жители повыскакивали было, но, обманутые царящим покоем, вместо того чтобы бежать на сопки, вернулись и легли спать. Это потом стали инструктировать: «Услышал толчки – беги в горы». Приехавшие сюда после войны с материка этого не знали.

Первыми обнаружили, что океан неожиданно стал отступать, обнажая дно, пограничники. Вода уходила все дальше и дальше, создавая иллюзию гигантского отлива. Утром отступивший было океан встал на дыбы. Громадная волна смыла не только все живое, но и постройки. В воде перемешались люди, бревна, скот, бочки, военная техника.

Вывернуло из земли даже построенные японцами железобетонные доты. Погибли все пограничники. На Парамушире вода обрушилась на казармы стрелковой дивизии, смыв в море весь личный состав.

Это был настоящий конец света. В живых остались лишь те, кто сообразил бежать в сопки. Когда волна отступила, некоторые стали спускаться в надежде найти близких, но вскоре пожалели об этом. С океана пришла вторая, еще более высокая волна. Она была такая мощная, что перекатилась через низменные участки в Охотское море.

С одного из уцелевших маяков в штаб флота ушла телеграмма о том, что они подверглись ядерному удару. Мир был на грани новой мировой войны. К счастью, все обошлось. Нам поступил приказ идти к островам на самом полном ходу и принять участие в спасении оставшихся в живых.

Помню, с каким трудом отрывали окоченевших людей, вцепившихся в плавающие бревна и прочие обломки. Поднимали их на корабли. Вливали в рот спирт, горячий чай. После укладывали, укутав одеялами.

К сожалению, без мародерства не обошлось. Поэтому было введено военное положение. Патрули, составленные из моряков и офицеров с прибывших судов, быстро навели порядок. Мародеры, грабившие в Северо-Курильске отделение Госбанка, при выходе из подвалов с пачками денежных купюр были тут же расстреляны…

Ночью Корнея преследовал один и тот же кошмар: огромный таймень возится на гальке, но как только он приближается к нему, рыбина бьет могучим хвостом, и он летит на скалистый островок, где его накрывает волна…

Вода в реке за ночь действительно поднялась так, что залила кострище.

* * *

Так они и шли, чередуя «полный вперед» с рыбалкой на приглянувшихся капитану яминах. Егор всякий раз недовольно ворчал:

– Опять комаров кормить. Так до зимы не доберемся.

На одном из поворотов в Алдан влилась шумная перламутровая речонка с необыкновенно прозрачной водой. Она километра полтора так и текла, не смешиваясь с водами Алдана.