Хотценплотц-III - [2]
В надежде на удачу экспериментаторы несколько недель испытывали на своей подопечной бабушкины припасы. Чтобы не спутаться, шли строго по алфавиту. Начали с анисового порошка, перешли к корням арники, листьям алтея, потом базилика, валериановой настойке. Предстояло испробовать горечавку, подслащённые мёдом листья клевера, вытяжку из мать-и-мачехи, размолотую кору хинного дерева… К сожалению, испытанные средства не давали нужного эффекта. Единственное, чего они добились, — в последний четверг Васти отказалась есть мясо. Теперь она предпочитала салат из капусты, редиски, помидоров и лука. Особенно пристрастилась к солёным огурцам, проглатывая их, как копчёные колбаски.
— Бедняжка Васти, — сокрушалась госпожа Дрожебек. — В довершение несчастья превратилась в крокодила-вегетарианца. Не знаю, чем всё кончится! Вдруг в какой-то момент она закукарекает, замычит или станет кричать: «Иа-иа!» Кто может предугадать, что произойдёт?
— С тем же успехом, — подбодрил её Касперль, — она может превратиться в таксу.
— Будем надеяться, госпожа Дрожебек! — добавил Сеппель.
Но сегодня у вдовы было плохое настроение. Не ответив друзьям, она расплакалась. Крупные слёзы стекали по лицу.
— Я виновата в несчастье Васти. Одна я!
Друзья пытались успокоить гостеприимную хозяйку. Напрасно! Начав реветь, та не могла остановиться. Касперль с Сеппелем быстро доели бутерброды, ласково потрепали по спине Васти и оставили госпожу Дрожебек с её печалями.
Кое-что ещё
Вблизи от бабушкиного дома Касперль с Сеппелем услышали за спиной велосипедный звонок. Обернувшись, они увидели подъезжающего к ним господина главного вахмистра Алоиза Димпфельмозера. Тот левой рукой управлял велосипедом, а правой попеременно разглаживал усы и нажимал на звонок. Серебряные пуговицы его мундира сверкали на солнце, сапоги и ремни сияли. Впечатление было такое, что господина Димпфельмозера недавно наваксили и отполировали.
Друзья обрадовались встрече. Сегодня за завтраком бабушка прочитала в газете, что господин Димпфельмозер за заслуги перед обществом получил вне очереди звание главного вахмистра, что, конечно, вызвало зависть у коллег.
— Здравствуйте, господин Димпфельмозер!
Друзья помахали полицейскому, один — шапкой с кисточкой, другой — шляпой.
— Примите наши поздравления и наилучшие пожелания!
— Благодарю, благодарю! — вахмистр резко затормозил. — Значит, вы уже знаете?
— Да!
— И как вам это нравится?
— Что? — не понял Сеппель.
Димпфельмозер гордо показал на воротник.
— Третья звёздочка. Госпожа Пфундесмихель, моя экономка, только что пришила.
— Замечательно! — откликнулся Касперль, а Сеппель заверил, что ничего прекраснее он не видел.
— Бабушка, увидев вас, тоже обрадуется!
Вахмистр прислонил велосипед к забору, одёрнул мундир, поправил каску и последовал в дом за друзьями. Дверь была открыта, кухонное окно тоже, но бабушки нигде не было.
— Может, она в саду, — предположил Касперль, — или в летней кухне?
Обнаружив бабушку, друзья струхнули. Старая дама с закрытыми глазами лежала, раскинув руки, в траве.
— Бабушка, бабушка, — склонились над нею Касперль с Сеппелем. — Скажи что-нибудь! Ответь нам!
— Не могу! — тихо прошептала бабушка. — Я в обмороке.
Сеппель побежал за лейкой, а Касперль притащил садовый шланг. Но бабушка предвосхитила водные процедуры. Только Касперль собрался включить воду, как она открыла глаза.
— Касперль, Сеппель, как хорошо, что вы здесь!
И тут она увидела господина Димпфельмозера.
— Простите, пожалуйста, что я вас не заметила… Не каждый день люди падают в обморок.
Наморщив лоб, бабушка потеребила фартук.
— Мне нужно кое-что обсудить с вами, господин вахмистр. Очень важное. Что? Что такое?
Друзья делали ей тайные знаки: Касперль показывал на воротник, Сеппель, подняв три пальца, кивал в сторону полицейского.
— Что с вами? — не поняла бабушка. — Вечные фокусы!
Касперль решил действовать напрямую:
— Ты не хочешь поздравить господина Димпфельмозера с повышением?
— Ах да, конечно!
После добрых пожеланий бабушка вновь призадумалась.
— Что-то я собиралась сообщить! — вспоминала она и никак не могла вспомнить.
Тут кто-то забарабанил внутри летней кухни.
— Откройте! — раздался ужасно неприятный мужской голос. — Откройте! Меня здесь незаконно заперли. Откройте, наконец, дверь, чёрт побери!
С печатью и подписью
Касперль, Сеппель и вахмистр на миг оторопели. Первым пришёл в себя полицейский. Держа наготове саблю, он приступил к делу:
— Хотценплотц, вы окружены! Сопротивление бесполезно! Выходите! Вы меня поняли?
— Понял! Только я не могу выйти — бабушка меня заперла.
— Бабушка?
— Да, да, господин Димпфельмозер. — Бабушка схватилась за голову. — Наконец-то вспомнила!
Она с гордостью оглядела присутствующих.
— Не ожидали от меня такого?
— Потрясающе!
Господин Димпфельмозер убрал саблю, достал карандаш с блокнотом.
— Я должен запротоколировать.
Бабушка намеревалась сообщить, как она, хладнокровно обхитрив разбойника, заперла его, но Хотценплотц не дал ей высказаться.
— Откройте! — потребовал он. — Сыт по горло вашими историями! Меня выпустили досрочно, могу доказать это!
Вахмистр подмигнул друзьям, мол, знаем мы его штучки, не будем простаками!
