Хортарианский ястреб - [37]

Соскочив с коня, я вместе со своим десятком и служивым направился в замок. Пройдя через калитку во внутренний дворик, наш сопровождающий передал нас сержанту, и уже он провёл в донжон. Встретившись с казначеем и выплатив пошлину, я попытался покинуть его кабинет, но казначей меня остановил и настоятельно попросил рассказать о виденных в пути степнятских ордах. Я рассказал всё, чему был свидетелем, в том числе о рабском рынке в городе Джерсан. Оказалось, казначей знал об этом городе немало, за исключением того, что за рабами приходят какие-то большие парусные корабли и увозят пленников неведомо куда.

– Спасибо за новости, – поблагодарил он и, цепким взглядом окидывая моё лицо, вкрадчиво поинтересовался: – Что везёте в караване?

– Дары для Гильдии огневых дел мастеров от Лихого всадника, главным образом стальные слитки, ну и ещё всякое-разное по мелочи, – ответил я, наблюдая, как меняется выражение лица казначея.

– Это что, шутка?

– Ни в коем разе, – заверил я, – стальные слитки посылает в дар сам Лихой всадник.

– И где же обитает этот ваш Лихой всадник? – с ощутимым недоверием в голосе поинтересовался казначей.

– За Большой рекой наша земля, где правит Лихой всадник, и сейчас мы выполняем его поручение.

В подтверждение своих слов я извлёк небольшой берестяной тубус и, достав из него сопроводительное письмо, передал его казначею. Осторожно взяв скрученный лист, он развернул его и вчитался в текст. Перечитав письмо несколько раз, казначей в задумчивости вернул его мне и негромким голосом задал вопрос:

– И кто он, Лихой всадник?

Отвечать не хотелось, но пришлось.

– Воин он. Под его рукой около полутысячи только конных имеется, а сколько жителей, не могу знать.

– А чем он занимается?

– Время от времени налёты на рабские караваны совершает и освобождает пленников от невольничьей участи.

– Гм… благое дело… – протянул казначей, потупив взгляд. – Я даже сказал бы – богоугодное.

– Я тоже так считаю, но давайте лучше вернёмся к нашему делу.

– Хорошо, я сейчас выпишу вам дорожный пропуск.

Достав из письменного стола лист пергамента и макнув гусиное перо в чернила, он сделал запись и поставил сургучную печать. Передав мне разрешение на проезд по территории баронства Зугир, казначей пожелал счастливого пути. Поблагодарив его, я покинул кабинет и вернулся к каравану.

Не успел я подойти к своему коню, как подбежали иноки и испросили разрешения покинуть караван. Пожелав им более не попадаться в лапы степных стервятников, я вскочил в седло и отдал команду на выдвижение. Мы продолжили путь.

За две недели нашего путешествия до главного гильдейского города с нами не приключилось ничего плохого, хотя пару раз владетели пытались ограбить наш караван, но, узнав, кому предназначается груз, уходили восвояси. И вот наконец мы пересекли границу города Мельхор. В сам город караван, разумеется, не пустили, так как для этого требовалось специальное разрешение от совета Гильдии. Пришлось снимать два постоялых двора целиком. Пристроив людей и груз с лошадьми, я вместе со старшиной кузнечной артели прихватил пару стальных слитков с секретом и пешком направился в город.

– Действительно, богатый город, – высказал я своё мнение, когда мы прошли открытые ворота с постом городской стражи.

– Да, город богатый, – согласился старшина и, повертев головой, предложил: – Атаман, давай где-нибудь перекусим, ведь в гильдейской управе нам даже корочки хлеба никто не удосужится предложить.

– И вправду стоит перекусить, – согласился я, – а то на голодный желудок о делах говорить как-то неохота. Ты тут знаешь всё, так что веди в местный общепит.

– Чего?!

– Ой, да не бери в голову, это я так… ляпнул не подумавши. В кабак нормальный веди, а то у меня уже кишка кишке дули крутит.

– Ну, пошли, атаман, есть тут недалече один интересный кабак, где дёшево, сердито и, главное, вкусно.

Клайм провёл меня через пару кварталов и свернул за угол, где оказался двухэтажный кабак довольно презентабельного вида. Первый этаж занимал сам кабак, а на втором размещалась дешёвая гостиница с надписью «Пивная бочка». Была ещё крытая конюшня, пристроенная с одного бока, в которой стояло несколько лошадей разной масти и телеги. Поднявшись по скрипучим деревянным ступеням, мы вошли в полупустой зал и, устроившись за дальним столиком, заказали квас, чечевичную похлёбку с мясом и краюху хлеба.

Пока выполнялся наш заказ, я от нечего делать оглядел зал. Он был утилитарно прост, не блистал какими-либо излишествами, но отличался нарочитой чистотой и порядком. Посетителей было человек десять, и все они под стать залу. В простой, но вполне добротной и чистой одежде и вели себя прилично. Видимо, местных среди них не было, лишь приезжие из торговых караванов.

– Вот и наш заказ! – потирая руки, воскликнул старшина, увидев приближающуюся полноватую официантку, несущую поднос с кувшином холодного кваса и двумя глубокими мисками, от которых валил ароматный пар.

Расставив еду, женщина удалилась. А я, схватив деревянную ложку и отломив кусок хлеба, набросился на вкуснейшую похлёбку и не заметил, как всё умял. Запив холодным квасом, вытер выступивший пот и развалился на стуле, ожидая, когда старшина доест свою порцию.