Хорошо забытое старое. Книга 3 - [23]

Их трапезу прервало невнятное шкрябание у двери, заменяющее, по всей видимости, стук.

— О, солнцеликая божественная дева, дозволь недостойному… — послышался со стороны входа голос, который она меньше всего хотела слышать. — Я слышал, что твоими стараниями привели ценного пленника.

А вот это уже было нехорошо. С пленниками здесь не церемонились. Их просто убивали. Во славу богов. Единственное, чего смогла добиться «богиня» за время своего правления — чтобы пленников не ели. Чего многие члены племени ей так и не простили. Закон первобытных общин — кто сильнее, тот и прав. И как только дикари обнаружат, что никаких божественных сил у нее нет… Эх… Лучше об этом не думать. Съедят. Наверняка съедят. Или сначала дружно поимеют во славу богов, а затем съедят. Нельзя давать слабину. Нельзя давать ни малейшего повода.

— Уйди смертный. Я сама еще не закончила, — резко выпалила она, откидывая дверной полог.

— Да-да… Я ухожу…, - вождь повел носом, принюхиваясь. — Хотел заодно напомнить, через луну вернется мой сын. Ты, как будущая жена, уже должна начинать подготовку к церемонии.

— Нашел время говорить об этом. Пошел прочь. Мне еще с богами общаться.

Орейро резко взмахнула рукой, прогоняя визитера, и опустила полог.

Теперь она знала, как начать разговор.

— Ярик, у тебя проблемы, — с ходу начала она. — Но я могу помочь. Так сказать услугу за услугу.

— Какие проблемы?

— Ты пленник. А пленникам здесь не очень хорошо живется. Точнее, им вообще не живется.

Таис многозначительно провела ребром ладони по горлу.

— Не вижу поводов для беспокойства, — спокойно ответил Ярик, присматриваясь к девушке. Несмотря на ее браваду, он успел выцепить из ее речи «услугу за услугу». То есть, Таис тоже что-то от него нужно. — У меня искин наполовину полон. Я тоже могу, как ты выразилась, показать пару фокусов.

Таис опешила. Увидев Ярика у ритуального столба, она было решила, что тот тоже исчерпал заряд. Иначе какого черта он вообще позволил себя привязать?

— Заряд не вечен, — философски произнесла она.

— А мне много и надо, — парировал Ярик.

Он заметил ее прикушенную губу. И неуверенность, мелькнувшую во взгляде. И пальцы, нервно теребящие травинку. Почувствовал слабину в браваде девушки. Он тоже успел вспомнить прошлое и жаждал крови. И теперь чувствовал себя хищником, готовым наброситься и добить раненую добычу.

— Я скажу вождю, что тебя послали ко мне боги. Мол, они хотят, чтобы ты был моим мужчиной и жил в моей хижине. Тогда тебя не тронут.

— Прости, милая, в каком смысле твоим мужчиной? — вкрадчиво переспросил Ярик. Таис была абсолютно уверена, что без этого вопроса можно было и обойтись. Она поджала губы, щелчком отбросила травинку, что вертела в пальцах, глубоко вдохнула и выдохнула. Затем столь же преувеличенно-спокойным тоном ответила:

— В буквальном, дорогой, в буквальном.

Ярик нарочито плотоядно прошелся глазами по ее полуобнаженной фигуре, поцокал языком, разве что не облизнулся.

— Хм… какое неожиданное и щедрое предложение, — Ярик протянул руку к груди девушки, сжал ее и схлопотал по пальцам. — А твои местные бойфренды не обидятся? Ты ведь мне это предлагаешь не потому, что беспокоишься за меня. Ты беспокоишься за себя. Верно? Я просто удачно подвернулся? Так в чем проблема? Подумаешь, замуж выдадут. Вернешься домой — разведешься. Всего-то и надо, что пару раз ноги раздвинуть, — закончил он, всматриваясь в бледнеющее лицо девушки.

Таис растерялась — ну конечно, он же слышал разговор с вождем. В груди поднялась горячая волна страха, который она не сумела скрыть.

— Ты не понимаешь! — жарко зашептала она. — Пацан. Двенадцать лет. В этом возрасте они типа становятся мужчинами. Знаешь, что это? Это когда тебя трахает какая-то малолетка на площади посреди деревни, а все желающие глазеют.

— И что? Разве тебе не нравится, когда на тебя смотрят? — едко произнес Ярослав. Таис на мгновение запнулась, в глазах мелькнула боль — да, отчасти она сама виновата. Дурой была, что ж теперь делать… прошлого не изменишь. Уметь мирно расставаться с бывшими — исскуство, которым она не владела. Ее глаза потемнели.

— А потом еще, если новоявленный муж не против, и другие могут принять участие. Обычно до этого не доходит. Но я более чем уверенна, что трахнуть богиню сбежится вся деревня! Да они, небось, еще накануне начнут очередь занимать! — Таис немного помолчала, чувствуя, что скатывается в истерику. — Ну что тебе стоит подыграть? Это не по-настоящему. Между нами ничего не будет, только на публике… Ты понимаешь? Ты поможешь мне? — девушка с отчаянием смотрела на бывшего парня.

«Ей страшно, ей безумно страшно», — понял вдруг Ярик. Злость внезапно испарилась. Черт, он и сам не мог представить, что эту женщину будет иметь какой-то недоносок, не говоря уже о прочих туземцах. Ярик мысленно чертыхнулся. Значит, не понастоящему? Значит, жить в одной хижине, но ничего не будет? На такое он согласен не был. Волошин снова посмотрел на Таис. Она излучала страсть — южную, неистовую. Ее невозможно было не хотеть. И Ярик хотел. Хотел больше всего на свете. Даже после того, что она сделала. Глядя на ее просящий взгляд, Ярик еле сдерживался, чтобы не подскочить к Таис, не схватить ее в охапку… обнять, зацеловать ей лицо, заверить, что он защитит ее. Ярик мысленно себя оборвал, напомнив, что Таис и сама — та еще штучка. Едко усмехнулся.