Хорошо или правильно (Культура речи) - [26]
Слова и обороты, выделенные шрифтом, взяты поэтом из народной речи, звучат с народной интонацией.
В нашей великой литературе — от Тургенева и до больших писателей сегодняшних дней — мы можем указать множество персонажей, обрисованных с чрезвычайной яркостью именно при помощи народных слов и выражений. Перечитайте под этим углом зрения романы Шолохова. Вспомните деда Щукаря.
За последние десятилетия диалекты русского языка все быстрее и быстрее как бы меркнут, теряют силу. Явление это не только русской, но и всемирной языковой действительности. Все шире (у нас!) распространяется общерусская речь (к сожалению, далеко не всегда в своем наилучшем литературном варианте). Теперь только в разговорах стариков и старух (по преимуществу деревенских) попадаются в образующемся общероссийском «койнэ» (общем языке) местные, областные вкрапления.
А жаль! Нередко областное словечко, если вслушаться, окажется ярче и выразительней общерусского, а случается — может одно заменить целую гроздь «образованных» слов. Вот, например, псковское слово «запрокид». Если перевести его на литературный язык, получится что-либо вроде «крутой склон холма, обращенный на север, в сторону, противоположную полуденному солнцу». Длинно и гораздо менее выразительно. В словарях литературного языка этого слова нет, а я вот со вкусом и удовольствием употребляю его, когда говорю со «старыми скобарями». Отличное, чисто русское, точное и «выпуклое» слово!
Тот, кто хочет владеть хорошей русской речью, должен научиться слышать, запоминать и пускать в дело и синонимы, и в уместных случаях архаизмы и неологизмы, как подслушанные, так по мере возможности и сил и своего исполнения, и диалектизмы всякий раз, когда они могут выразить мысль и чувство говорящего красочней, колоритней, сильней, точней, неожиданней, чем примелькавшееся литературное гладкое слово.
Все это составляет какую-то долю упомянутой уже мною «палитры» хорошей русской речи. Свободное и умелое пользование этими ее «красками» и является одним из элементов того, что зовется культурой речи.
Я беру слово «собака». Прежде всего оно значит: прирученное хищное животное, близкое к волку. Прежде всего? А затем?
А если кто-то, рассердясь, крикнул другому: «Ну и собака же ты!», оно стало уже выражать другое понятие: «ругатель и крикун, человек плохого, вздорного характера».
У дореволюционных рудокопов слово «собака» означало тележку, на которой из узких и низких штреков дети вывозили в главную галерею уголь. В некоторых диалектах собаками зовут снабженные крючками цепкие семена растения череды, способные вцепляться в одежду идущего мимо ее зарослей человека.
Почти каждое слово языка имеет кроме первого, прямого своего значения обычно еще и ряд значений переносных. Солнце — это название нашего дневного светила, но солнцем или солнышком люди постоянно именуют других людей, иногда «блестящих и славных»: «Король-солнце», «Владимир — Красное Солнышко». Существовали системы ламп, называвшиеся «Солнце». Есть выражение «солнце разума».
Вы слышите слово «соль» и понимаете: «А, это — белый порошок, приправа к пище, без которого мы отвыкли ее употреблять». Но вспомните старый анекдот, состоящий как бы из текстов двух телеграмм, которыми обмениваются супруги: страстная юная кроссвордистка, отдыхающая на юге, и ее обремененный заботами высокоученый муж:
С юга:
ради бога соль жирных кислот тчк
На юг:
дура двтч мыло тчк Володя тчк
В этом контексте соль вовсе уже не значит «пищевая приправа». Да и в обыкновенных аптекарских: бертоллетова соль, глауберова соль — от первоначального смысла не осталось почти ничего.
А вот римляне придумали выражение: понять или утверждать что-либо «с зернышком соли» — «Кум грано салис». Так здесь это «зерно соли» равносильно сочетанию слов «должная осторожность», «необходимые оглядки и оговорки».
Научите вашего воспитанника также искусству свободного употребления слов как в их прямом, так и в переносном значении, чередуя то и другое, а где надо, там сталкивая их в остроумном каламбуре.
О нет, я говорю на этот раз не о тропинках — пешеходных дорожках. Слово «троп» (от греческого «тропос» — поворот) в литературоведении имеет совершенно другое и происхождение и значение.
Я указывал на переносное значение слова «солнце», когда мы называем солнцем блестящую личность. Я мог бы вместо «переносное значение» сказать «языковая метафора». Это тоже древнегреческое слово, и в переводе оно значит «перенесение». Метафоры бывают языковые, то есть давно уже неведомо кем впервые употребленные и оставшиеся навсегда в нашем словаре. До сих пор я и приводил вам как раз такие метафоры, не имеющие авторов, как бы порожденные самим языком.
Но есть метафоры и другого рода, те, которые неустанно творят поэты и прозаики: их назначение — украшать, делать более выразительным индивидуальный, личный язык.
«Море смеялось» — сказано в одном из ранних рассказов М. Горького. «И железная лопата в каменную грудь…
Авторы пересказали для детей циклы древнегреческих мифов о Язоне и о Геракле.
Лев Васильевич Успенский — классик научно-познавательной литературы для детей и юношества, лингвист, переводчик, автор книг по занимательному языкознанию. «Слово о словах», «Загадки топонимики», «Ты и твое имя», «По закону буквы», «По дорогам и тропам языка»— многие из этих книг были написаны в 50-60-е годы XX века, однако они и по сей день не утратили своего значения. Перед вами одна из таких книг — «Почему не иначе?» Этимологический словарь школьника. Человеку мало понимать, что значит то или другое слово.
Книга замечательного лингвиста увлекательно рассказывает о свойствах языка, его истории, о языках, существующих в мире сейчас и существовавших в далеком прошлом, о том, чем занимается великолепная наука – языкознание.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга посвящена жизни и творчеству выдающегося советского кристаллографа, основоположника и руководителя новейших направлений в отечественной науке о кристаллах, основателя и первого директора единственного в мире Института кристаллографии при Академии наук СССР академика Алексея Васильевича Шубникова (1887—1970). Классические труды ученого по симметрии, кристаллофизике, кристаллогенезису приобрели всемирную известность и открыли новые горизонты в науке. А. В. Шубников является основателем технической кристаллографии.
Нильс Бор — одна из ключевых фигур квантовой революции, охватившей науку в XX веке. Его модель атома предполагала трансформацию пределов знания, она вытеснила механистическую модель классической физики. Этот выдающийся сторонник новой теории защищал ее самые глубокие физические и философские следствия от скептиков вроде Альберта Эйнштейна. Он превратил родной Копенгаген в мировой центр теоретической физики, хотя с приходом к власти нацистов был вынужден покинуть Данию и обосноваться в США. В конце войны Бор активно выступал за разоружение, за интернационализацию науки и мирное использование ядерной энергии.
Джеймс Клерк Максвелл был одним из самых блестящих умов XIX века. Его работы легли в основу двух революционных концепций следующего столетия — теории относительности и квантовой теории. Максвелл объединил электричество и магнетизм в коротком ряду элегантных уравнений, представляющих собой настоящую вершину физики всех времен на уровне достижений Галилея, Ньютона и Эйнштейна. Несмотря на всю революционность его идей, Максвелл, будучи очень религиозным человеком, всегда считал, что научное знание должно иметь некие пределы — пределы, которые, как ни парадоксально, он превзошел как никто другой.
Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал.
«Занимательное дождеведение» – первая книга об истории дождя.Вы узнаете, как большая буря и намерение вступить в брак привели к величайшей охоте на ведьм в мировой истории, в чем тайна рыбных и разноцветных дождей, как люди пытались подчинить себе дождь танцами и перемещением облаков, как дождь вдохновил Вуди Аллена, Рэя Брэдбери и Курта Кобейна, а Даниеля Дефо сделал первым в истории журналистом-синоптиком.Сплетая воедино научные и исторические факты, журналист-эколог Синтия Барнетт раскрывает удивительную связь между дождем, искусством, человеческой историей и нашим будущим.
Эта книга – захватывающий триллер, где действующие лица – охотники-ученые и ускользающие нейтрино. Крошечные частички, которые мы называем нейтрино, дают ответ на глобальные вопросы: почему так сложно обнаружить антиматерию, как взрываются звезды, превращаясь в сверхновые, что происходило во Вселенной в первые секунды ее жизни и даже что происходит в недрах нашей планеты? Книга известного астрофизика Рэя Джаявардхана посвящена не только истории исследований нейтрино. Она увлекательно рассказывает о людях, которые раздвигают горизонты человеческих знаний.