Хороший мальчик - [14]

На его глазах появляются слезы, и я сильнее сжимаю букет. Ну же, милый, безмолвно подбадриваю его я. Еще чуть-чуть.

Я чувствую, как Джейми наклоняется вперед на один-два градуса, сжимая ладонь Уэса.

– Оберегать и защищать тебя, – выдавливает он. Крупная слеза скатывается вниз по его щеке. Мое сердце разбивается на крошечные осколки. Может, мне и не нравилось организовывать свадьбу, но я счастлива быть сейчас ее частью.

– И оставаться рядом с тобой навеки, – наконец заканчивает Уэс.

С первого ряда слышится шумное всхлипывание. Конечно же, это Дайсон. Я выдавливаю улыбку, чтобы тоже не начать плакать. Боковым зрением я вижу кучу людей, вытирающих глаза.

– Властью, данной мне штатом Калифорния, – с улыбкой говорит священнослужительница, – я объявляю вас вступившими в законный брак. Можете поцеловать мужа.

Уэс бросается вперед и заключает Джейми в крепкие объятия, словно он ждал этого часами. Брат похлопывает его по спине, поворачивает голову, чтобы его поцеловать, и все начинают аплодировать.

Музыканты снова играют. Дайсон громко рыдает, а наши мужчины получают бурные овации.

Дамы и господа, моя организаторская карьера достигла пика. Я помогла совершить магию, и мне больше никогда не придется делать это снова.

Без-урр-пречно

Блейк

Свадьба у Джесс получилась отпад. Не знаю, из-за чего она так переживала, потому что все просто без-урр-пречно. Церемония, ужин – все.

Сомневаюсь, что хоть один гость плохо проводит время. Народ танцует, болтает и жует пятиуровневый свадебный торт – я заставил себя попробовать только один кусочек. Если бы не здравый смысл, я бы съел уже четыре уровня из пяти.

Я ем тоннами.

Сейчас вот сосредоточился на алкоголе. Уэсли и Джей раскошелились: официанты разносят бездонные бокалы шампанского «Кристал» и ликера «Дом»[10], а на газоне стоит целый стол с крафтовым пивом. Я остановился на шампанском. Всегда любил свадьбы. Торт. Бутылки «Домми Пи»[11]. И раз уж у меня этого никогда не будет, можно побаловать себя здесь.

– Привет! Ты играешь с Райаном в одной команде? – воркует женский голос.

Я поворачиваюсь и вижу рыжеволосую девушку в сексуальном розовом платье. Не самые сочетаемые цвета, но ей идет.

– Я большая фанатка, – продолжает она.

– Правда? Фанатка хоккея? – Джейми всегда говорил мне, что в Калифорнии этот вид спорта не особо популярен.

– Ты такой мускулистый! – Она сжимает мой бицепс под пиджаком, словно пытается найти в продуктовом спелый лимон. Я терплю, потому что этой рукой я держу шампанское и если сделаю резкое движение, то обольюсь. Но шестое чувство посылает мне тревожные сигналы. Можете не сомневаться: я люблю женскую компанию, но сначала пусть хотя бы угостит меня ужином. Не уверен, что эта большая фанатка знает, как меня зовут.

– Что тебе больше всего нравится в хоккее? – спрашиваю я.

– Просто… все, – говорит девушка, окидывая меня голодным взглядом.

– Мне тоже, – признаю я. – Ты смотрела ту игру между Майами и Сиэтлом? Безумие какое-то, да?

– Великолепная игра. – Она с энтузиазмом кивает, держась за мои лацканы. Интерес к разговору умирает ужасной смертью. Вот черт. Я знал. У этих городов даже нет команд в НХЛ. Не имею ничего против женщин, охотящихся за хоккеистами, или женщин, охотящихся за сексом. Но я терпеть не могу лицемеров.

Мне ударяет в голову, и я начинаю тереть висок.

– Что случилось? – спрашивает она.

– …снова в го-о-о-о-ороде!

От необходимости отвечать меня спасает подыхающая кошка на сцене, также известная как Мэтт Эриксон, пытающийся петь. Он, один из наших звездных нападающих, напился в хлам и стал распевать свою версию песни «Парни снова в городе»[12]. Я начинаю оглядываться в поисках Джесс, потому что караоке с пьяным хоккеистом в ее планах не было.

Замечаю ее в углу сверкающего танцпола, поглощенную беседой с Синди. Она, похоже, не замечает, что с группой поет Эриксон, а не певец, которого она, наверное, выбрала после собеседований с пятью тысячами других кандидатов.

Однако гости все видят. И они обожают Эриксона. Десять моих товарищей по команде собрались перед сценой с ослабленными галстуками. Они поднимают вверх бокалы и подпевают громко и фальшиво.

– Вы, хоккеисты, явно очень буйные, – со смешком замечает рыженькая. – Ты… – Она понижает голос до шепота. – Не хочешь уйти отсюда? Куда-то в более уединенное место?

Я мягко снимаю ее наманикюренные когти со своей руки.

– Прости. Надо выполнять обязанности шафера. – И я устремляюсь прочь, пока она не начала возражать.

Я понимаю: свадьбы возбуждают людей. Но эта телка меня не зацепила, а заставила почувствовать себя куском мяса. Это не круто.

– Мать твою, – слышится унылый голос. – Я буду по этому скучать.

Я хлопаю товарища по команде Форсберга по спине, когда он ко мне подходит.

– Нет. Слышал о такой штуке – почта? Люди могут посылать друг другу письма и, блин, могу ошибаться, но, по-моему, даже отправлять что-то в другие страны. Да, сам знаю. Очень странно. Но это значит, что когда ты уедешь во Флориду, то сможешь просто открыть почтовый ящик, и вуаля! Ты увидишь пригласительные на празднование бар-мицвы[13] и повестки в суд. Например, когда я подам иск по поводу той сотни баксов, которую ты мне должен…